– Да, и городок тоже.
Мэри-Джейн рассмеялась, откинувшись всем телом назад, а затем повернулась и взглянула на Мону, как только та ступила на веранду. Она неожиданно осмотрела Мону снизу доверху, словно что-то поразило ее воображение, а затем застыла, глядя Моне прямо в глаза.
– В чем дело? – спросила Мона.
– Ты беременна, – сказала Мэри-Джейн.
– Ох, ты говоришь так из-за этой рубашки, или халата, или как еще это называется.
– Нет, ты беременна, – твердо заявила Мэри-Джейн.
– Ну ладно, – сказала Мона, – конечно, это так. – Смех непосредственной гостьи был заразителен. Мона прочистила горло. – Что скрывать – об этом всем известно. Или тебе еще не успели рассказать? У меня будет девочка.
– Ты так думаешь?
Что-то заставило Мэри-Джейн ощутить чрезвычайную неловкость. По всем правилам хорошего тона она должна была выразить радость по этому поводу и высказать свои прорицания относительно ребенка. Разве не так поступают самозваные ведьмы?
– Ты уже получила результаты тестов? – спросила Мона. – У тебя нашли эту гигантскую спираль?
Под кронами деревьев было так прекрасно, и Моне захотелось спуститься в сад.
Мэри-Джейн время от времени искоса поглядывала на нее, затем лицо ее немного расслабилось: загорелая кожа без единого изъяна, желтые волосы, покоящиеся на полных, гладких плечах.
– Да, у меня точно есть эти гены, все верно, – подтвердила Мэри-Джейн. – У тебя тоже, не так ли?
Мона кивнула.
– Сказали они тебе еще что-нибудь?
– Что, возможно, это не имеет никакого значения. Я могу рожать здоровых детей, как каждый в нашей семье, за исключением одного случая, о котором никто не желает говорить.
– Х-м-м-м, – промычала Мона. – Я все еще хочу есть. Спустимся вниз?
– Да, хорошо, а то я уже готова обглодать дерево!
Мэри-Джейн казалась вполне нормальной к тому времени, когда они добрались до кухни, обсуждая по пути каждую картину и каждый предмет мебели, попадавшиеся на глаза. Оказалось, что она никогда прежде не была внутри дома.
– До чего же немыслимо скверно, что мы не пригласили тебя, – сказала Мона. – Именно так, мы просто об этом не подумали. Все беспокоились в тот день о состоянии Роуан.