На столицу Тэнетра хлынул мрак!
Он ринулся полноводной темной рекой, снося все, что еще не было снесено, погружая весь город в ужас и холод, лишая его света, тепла, дыхания… И он бы уничтожил все, но здесь была я. Я согрела, я наполнила теплом, я вдохнула жизнь, я возродила стремление к свету, я стала жизнью… самой жизнью, легко и незримо ступающей по земле, излечивающей сломанные тела, пробуждающей, забирающей боль… Я шагала по городу легко, касаясь детей, взрослых, животных, растений… Потому что жизнь – это я.
Но исцеляя, поднимая, возвращая дыхание, я не могла понять, почему на губах так отчетливо ощущается привкус смерти и почему отдаленным уносимым ветром прозвучало слово «прости».
Я пришла в себя от боли.
Выворачивающей, ломающей все тело, рвущей мышцы и сухожилия боли. Боли, которая дрожью и волнами проходилась по всему телу… Я…
Нежное прикосновение к моим губам, и боль исчезает, словно ее и не было. Остается тепло, остается окутывающая меня нежность, остается осознание, холодным потом проступившее на висках.
Я распахнула глаза прежде, чем этот холод проник в сердце, и, глядя на склонившегося надо мной кесаря, несколько секунд вглядывалась в переливающиеся гранями ледяных кристаллов глаза и… не произнесла ни слова, предоставляя право первого слова императору Эрадараса!
– Как великодушно с твоей стороны, нежная моя, – насмешливо произнес Великий Араэден, опускаясь рядом и ложась на бок. – Одна маленькая деталь – право говорить первому всегда предоставляется более слабому… оппоненту.
– Хм, – глубокомысленно заметила я, – это что-то вроде того, что я одной мыслью умудрилась оскорбить вас дважды, фактически обозначив и как слабого, и как врага?
– Что-то вроде того, – отведя прядь волос с моего влажного лица, согласился кесарь.
– Мм-м, – протянула я, проследив за его движением, – так… а разве я в чем-то ошиблась?
Взгляд кристальных глаз мгновенно заледенел.
И ни тебе, Катриона, убийственно-ласковых улыбок, ни словесных дуэлей – исключительно лед, и исключительно в предупредительных целях.
– Искренне надеюсь, что ты учтешь это… предупреждение, – подтвердил мою догадку… супруг.
Что ж, я даже кивнула, прежде чем от всей души заявить:
– Катитесь к гоблинам!!!
И не став ограничивать себя одним высказыванием, со всем чувством ярости, на которое была способна, находясь в совершенно разбитом состоянии, добавила:
– И катитесь к ним со всеми вашими рунами, правилами, требованиями, условиями, условностями и в отдельности – с поцелуями и угрозами!
На мой выпад владетель Эрадараса не отреагировал практически никак – разве что льда в его глазах стало больше, словно ледяную прорубь мгновенно затянуло морозом.
Я же, преисполненная ненависти и прочих вполне обоснованных чувств от желания придушить на месте до столь же сильного желания оказаться как можно дальше от этого места и от этого нечеловека прямо сейчас, решительно поднялась с постели, и… меня шатнуло.