Похищенные

Я выключила компьютер, набила рюкзак файлами и выбежала за дверь, едва не столкнувшись с Гарри, который стоял снаружи с поднятой рукой, как будто собирался постучать.

Промчавшись мимо, я вполоборота посмотрела на него.

Запахи приюта, пусть и ядовитые, помогли мне расслабиться.

– Привет, Ван! – окликнули меня из-за стойки регистрации. Я оглянулась. Мой план состоял в том, чтобы работать и ни с кем не разговаривать, но там как назло торчала йогиня-бариста, сиявшая как солнце и явно настроенная поболтать.

– И тебе привет, Алексис, – откликнулась я, вновь думая о невидимках, о тех, кто наблюдает за нами, отслеживает наши движения, пока мы, не обращая внимания, идем по своим делам. Я так и не восстановила эту ветку. – Как дела?

Она улыбнулась. Такая милая. Уверена, в школе она была очень популярной. Может, и не такой популярной, как чирлидерши, но все-таки друзей у нее явно хватало.

– Хорошо, – ответила она, по-прежнему улыбаясь.

Каково это – быть всем открытой и всегда на позитиве? Совсем другая жизнь, не моя. Я кивнула, запрятала эмоции подальше и пошла к животным.

Хвост Макгаффина застучал, как большой барабан, когда он меня заметил. В его загоне лежали две большие кучи, а вода в миске была мутной. В приюте старались заботиться о питомцах, но все-таки это приют, а не теплый дом.

– Кому нужен самый чистый загон в мире? – спросила я голосом, которым разговаривала только с четвероногими. Я вошла в конуру Макгаффина и встала на колени, чтобы почесать его за ушами. Стук его хвоста достиг опасной скорости, и я едва не расплакалась. – Я угадала, да?

Как следует его приласкав, я вывела его на улицу, чтобы он мог сделать свои дела, а потом мы играли в мяч, пока он не устал и не начал прихрамывать. Потом он ждал возле загона, пока я вычищу это маленькое помещение так, как никогда не вычищала ни одно другое. Выбрав из корзины с игрушками, которые дарили гости приюта, веревку с узлами и жевательную кость, я положила их рядом с его свежей лежанкой, а потом мы отправились купаться. В приюте была отдельная комната для купания, но в такие жаркие дни разрешалось мыть животных прямо на улице. Теплое солнце согревало мокрую шерсть, которую я старательно намылила, ополоснула и вычесала из нее колтун размером с чихуахуа. Подровняв ему когти и убедившись, что его глаза чисты, я крепко обняла Макгаффина и долго слушала, как ровно бьется его большое сердце.

Конечно, я пропахла мокрой псиной. Но это была наименьшая из моих проблем.

– Ты очень хороший мальчик, Макгаффин, – прошептала я в его мокрую шерсть. – Лучший пес на свете. Ты ведь знаешь, что я тебя люблю, правда?

Мы стояли и обнимались, пока он не заскулил и не начал вырываться – видимо, его заинтересовали игрушки, которые я положила в его загон. Я отвела его внутрь и вновь увидела девицу, которая пыталась мной командовать тем вечером, когда мы нашли тело Эмбер Кайнд.

– Вид у него счастливый! – жизнерадостно заметила она, взглянув на Макгаффина. На этот раз ее наряд был более подходящим для приюта: потертые спортивные штаны и выцветшая футболка с Джонни Кэшем. Может, я слишком поспешно ее осудила. Специфика работы.

– Это точно, – согласилась я. Она протянула ему ладонь, которую он тут же обнюхал.

– Надеюсь, его скоро заберут. Помните пуделя, которого я пару дней назад показывала той женщине с детьми? Ну вот, его забрали.

Меня как будто кто-то ущипнул. Я точно видела Роден и ее детей в приюте.

– Та женщина, которая его смотрела? – как ни в чем не бывало спросила я. Вчера вечером у сенатора я не слышала собачьего лая.

– Нет. – Она улыбнулась, когда Макгаффин от души лизнул ее ладонь. – Другой парень. Но женщина тоже к нам приходила. Вы знали, что она сенатор штата?