Двое подростков в черном, хихикавших над чем-то, не обратили на него внимания. Я подождала, пока они пройдут.
– Мистер Бристон, я хотела бы вас расспросить насчет двадцать третьего июля восьмидесятого года.
– Да-да. – Его миннесотский акцент резал меня как ножом. – Просто ужасный день. Бедные девочки. Каждую среду я приезжал на эту улицу. Улицу Вязов. Там жили замечательные люди. Они не заслужили всего этого. – Он перевел взгляд, и выражение его лица тут же изменилось. – Добро пожаловать в «Уолмарт», вам нужна тележка?
На этот раз покупателю потребовались его услуги. Он вернулся, запыхавшись, и продолжил:
– Хотел бы я что-нибудь добавить. Но это был самый обычный день. Солнце светило так, будто ничего плохого случиться не могло.
– Вы не знаете, почему полиция вас допросила?
Он провел рукой по редким волосам.
– Честно говоря, не помню. – Он опять посмотрел мне через плечо и опять улыбнулся. Какая утомительная работа – постоянно включаться и выключаться, как заводная игрушка. Пока он вновь не отвлекся, я положила руку ему на плечо:
– Это важно.
Ему, конечно, неприятно было уклоняться от рабочих обязанностей, но он подчинился.
– Сдается мне, кто-то меня выдал. Сказал, что мое присутствие там подозрительно. Я помню, как разговаривал по этому поводу с управляющим. Мы оба сошлись на том, что в человеке, выполняющем свою работу, нет ничего необычного. Но я полагаю, лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, особенно когда речь о детях. Надо все проверить. На того, кто позвонил, я не обижаюсь.
– А есть мысли, кто это мог быть?
Он потер нос.
– В те дни я немного бодался с одним типом по имени Ларри Олсен. Ему все казалось, что я слишком подолгу смотрю на его жену, и он все наезжал на меня по этому поводу. Я ему сказал, что она, конечно, красивая женщина, но если ему неприятно, я могу и не смотреть. – При этом воспоминании он улыбнулся, как будто оно было хорошим. Меня покоробило оттого, что два парня обсуждали женщину, как пони с выставки.
– И где сейчас Ларри Олсен?
– На кладбище Святой Марии, – Билл улыбнулся, – на шесть футов внизу. Угадайте, кто выиграл этот раунд?
Я поблагодарила его за уделенное время. Можно было бы добавить наш разговор в отчет, но мне показалось, что в этом не много смысла.
Вернувшись в Бюро, я первым делом направилась в лабораторию Гарри. Я сказала себе, что иду туда не потому, что надеюсь услышать объяснения, почему он позвонил Комстоку, не переговорив со мной, а потому, что нам еще предстояло работать вместе. Нужно было как-то разрядить атмосферу. И все же я захлопнула за собой дверь с большей силой, чем это было нужно. Во всяком случае, попыталась. Чертовы пневматические системы предотвратили драматический эффект, которого я добивалась.
Гарри оторвал взгляд от синей машины, напоминавшей космический инкубатор, покосился на меня из-под очков для чтения и вновь уткнулся в экран своего компьютера. Я не тронулась с места. Больно было смотреть, какой он добропорядочный и талантливый – и вместе с тем совсем чужой. Мне так хотелось крикнуть ему: «Пожалуйста, Гарри Стейнбек, будь в моей команде! Мне больше не справиться в одиночку».
– Допрос Такера ни к чему не привел, – произнесла я вместо этого. – То же самое с курьером из Швана и Рольфом Ларсеном. Еще я жду возможности поговорить с Джейкобом Питерсом. Больше вариантов нет.