Джонна фыркнула.
– Понижение до секретаря.
Я поморщилась. Мне был знаком если не термин, то сам процесс уж точно. Неважно, сколько у вас степеней и какой опыт работы – некоторые мужчины автоматически считают вас своим личным помощником, и чем они старше, чем чаще такое случается. Я не удивилась, узнав, что это свойственно стилю работы Комстока.
– Спасибо, – поблагодарила я. – Обе женщины на пенсии?
– Я выяснил следующее. – Кайл раскрыл папку, лежавшую у него на коленях, вынул белую карточку. – Тереза Кайнд родилась в сорок девятом году, так что ей… – он помолчал, подсчитывая в уме, – семьдесят три. Она по-прежнему агент по недвижимости, очень успешна, судя по количеству и ценовому диапазону ее объявлений в «Зиллоу», работает в основном из дома. – Он вынул другую карточку. – Рите Ларсен тоже семьдесят три. Она вышла на пенсию в шестьдесят шесть лет, продала свой дом на улице Вязов и переехала в квартиру в Лич-Лейке. Работает волонтером в местном доме престарелых и активно участвует в деятельности своей церкви.
– Молодец, – не смогла сдержать восхищения я.
Я имела в виду не только саму информацию. Кайл находил ее за долю секунды. Дело было в том, что он составил учетную карточку для каждого подозреваемого и каждого свидетеля. В левом верхнем углу он написал полное имя или же указал, что фамилия неизвестна. При допросе свидетелей это происходило чаще, чем хотелось бы, и мы ничего не могли с этим поделать. От них не требовалось раскрывать свое имя. То же самое касалось адреса, номера телефона и номера социального страхования. Мы записывали информацию, когда она у нас была, но редко удалось получить ее всю от одного свидетеля.
Затем он указал роль свидетеля в деле – лучший друг жертвы, доставщик пиццы и так далее – и все места, где он упоминался либо в материалах нераскрытого дела, либо в исходных материалах. У нас была компьютерная программа с банальным названием «Полицейские наработки», которая помогала оцифровывать эту информацию, но Кайл предпочитал свой метод. Я могла понять, почему. Карточки можно было держать в руках, дополнять, когда поступала еще какая-то информация. Они казались реальнее. Как будто вы добивались прогресса, а не просто печатали. Ведение документации от руки казалось странноватым для парня двадцати с небольшим лет, но мне это нравилось.
Еще он построил две временные линии для каждого из семи известных подозреваемых: четырех родителей жертв, преподавателя оркестра, одноклассника и педофила. На одной временной шкале было указано, что, по утверждениям подозреваемых, они делали, когда произошло преступление. На второй перечислялось, что, по словам свидетелей, в это время делал подозреваемый. В основном сроки совпадали, но когда не совпадали, нам было что проверить.
– Все идет хорошо, – согласился Кайл. – Никаких сюрпризов. Список подозреваемых не изменился. Рольфа Ларсена я еще не нашел, но найду.
– Полиция Миннеаполиса будет действовать так, как будто Лили Ларсен и, возможно, ребенок или дети Эмбер еще живы, – рассуждала я. Я знала, что это правда, потому что сама поступила бы именно так. – И, видимо, они находятся в шестидесяти милях от места, где была похоронена Эмбер Кайнд.
– Как получилось с Элизабет Смарт, – тихо и грустно добавила Джонна. Я кивнула.
– Именно.
История похищения Элизабет Смарт была кошмаром любого родителя. Розовощекую блондинку четырнадцати лет, угрожая ножом, вывели из спальни родного дома в Юте. Похититель приковал ее цепью к дереву, насиловал, морил голодом и заставлял смотреть порно. Лагерь, где ее прятали и подвергали чудовищным издевательствам, находился всего в трех милях от ее дома. Она слышала, как ее зовут поисковые группы, как они вновь и вновь кричат ее имя.
Ее похититель, провозгласивший себя пророком Эммануилом, считал, что имеет право на молодых жен. К слову сказать, у него была и официальная жена. После путешествия по всему юго-западу супруга вернулась в Юту, где и заметила Элизабет. После девяти месяцев мучений она смогла вернуться к родителям. Некоторые осуждали Элизабет за то, что она, имея возможность выйти на улицу со своим похитителем, не пыталась сбежать, но ведь она была всего лишь запуганным подростком, подвергавшимся насилию, и боялась усугубить ситуацию. Были сотни подобных случаев похищения детей, а иногда даже взрослых, которые цеплялись за своего похитителя, чтобы выжить, которые зашли так далеко, что молча сопровождали свое чудовище и никогда никому не рассказывали, как они страдают.
Свою роль играл и окружающий мир. Статистика доказала, что большинство людей, заметив испуганную и явно несчастную женщину или ребенка – в торговом центре, ресторане или аэропорту, ничего не говорили и не делали, даже если чувствовали неладное.
Человеку свойственно отворачиваться от того, что доставляет ему дискомфорт.
Значит, нам следовало рассмотреть вполне реальную возможность того, что Лили и Эмбер могли жить у всех на виду.
– Мы с Кайлом собираемся изучить каждый аспект этого нераскрытого дела, но в то же время намерены отследить все связи давнего похищения с недавним убийством. – Я посмотрела на Кайла. – Например, что общего у мест преступления?
– Они изолированы, – доложила Дипти, – и вместе с тем