У нее подкосились колени, но Гарри действовал быстро. Он подхватил ее и помог удержаться на ногах. Я поддержала ее под локоть.
– Мы можем зайти к вам домой? – Гарри был безупречен.
Она кивнула.
Мы с Гарри провели ее через прихожую, обставленную с большим вкусом, в кабинет. Когда мы помогали ей сесть в кресло с подлокотниками, я мельком взглянула на Комстока. Он смотрел в сторону камина, стиснув челюсти.
– Принести вам воды, миссис Кайнд? – предложила я. – Или позвонить кому-нибудь?
– Зовите меня Тереза. Я уже много лет не миссис. – Она обмахивалась рукой, ее глаза бегали. – От чего она умерла?
– Мы не уверены, что это ваша дочь, – сдержанно заметил Гарри.
– От чего она умерла?
Если это была ее дочь, она имела полное право знать. Если нет, то ужасная новость о женщине, похороненной заживо, и сама идея того, что это
– Пока я могу только сказать вам, – мягко начал он, уклоняясь от ответа, – что нам очень нужна ваша помощь. Я хотел бы взять у вас мазок изо рта, чтобы исследовать его на предмет ДНК. Даю вам слово, что если результаты будут ясными, я лично приеду к вам и останусь столько, сколько вам нужно.
Тереза судорожно выдохнула:
– Вы хитрый, да?
Он оказался хитрым. И бесконечно добрым. Мое уважение к нему росло.
– Мне очень жаль, что вам пришлось такое пережить, – продолжал Гарри. – Мне хотелось бы ответить на все ваши вопросы, но я не могу, по крайней мере, без анализа ДНК.
Его глаза были такими грустными, что мне пришлось отвести взгляд. Как будто я подсматривала за чем-то интимным. Комсток, видимо, почувствовал то же самое, потому что отошел и встал у каминной полки. Она была заставлена фотографиями Эмбер: вот она, совсем маленькая, машет в камеру пухлой ручкой, улыбается, на щеках ямочки; вот она в длинном белом платье – ее первое причастие? – как принцесса, золотые кудри – ее корона; вот она пьет из садового шланга, и ее небесно-голубые глаза смотрят прямо в камеру; и так далее. Чудо-девочка, жизнерадостная и веселая с младенчества до восьми лет.
– Эмбер выглядела такой счастливой, – не выдержав, промолвила я. Тереза проследила за моим взглядом и задумчиво улыбнулась.
– Она такой и была. И еще очень послушной. Я знаю, в наши дни это качество не слишком-то ценится, но она была удивительно кроткой. Пошла бы за сатаной в ад, если бы тот попросил. Знаете, я всегда думала, что именно это с ней и случилось. – Она задумчиво взглянула на Гарри, прежде чем дать понять, что согласна сдать мазок.
Я отошла в прихожую, чтобы не мешать. Обстановка была очаровательной, все прекрасно сочеталось друг с другом, все было выполнено в теплых, успокаивающих тонах. Даже квитанции были сложены в хрустящую белую стопку. От всего этого мою кожу начало покалывать. Мой взгляд метался туда-сюда, пока не остановился на чугунной сковороде, стоявшей на журнальном столике у входа.
– Вы что-то жарили, когда мы пришли?
– Что? – спросила она так, словно у нее именно в этот момент брали мазок.