— Что вы, мистер Стакхаус, я не против! — возразила Клавдия; стоя у стола, она следила, как он уплетает сандвич.— Что- нибудь еще, мистер Стакхаус?
Уолтер встал и полез в карман.
— Да. Вот, прошу вас — купите что-нибудь Дину,— сказал он, вручая ей купюру.
— Целых десять долларов, мистер Стакхаус! Да что ему с ними делать? — запротестовала Клавдия, просияв от удовольствия.
— Ну, вы уж что-нибудь там придумайте,— ответил Уолтер.
— Слов нет, мистер Стакхаус, как я вам благодарна. Так мило с вашей стороны,— сказала она и вышла.
Прихлебывая пиво, Уолтер разгладил заметку — ту самую, что выдрал из газеты в Уолдо Пойнте.
«
Муж убитой, мистер Мельхиор Дж. Киммель, 40 лет, владелец книжного магазина в Ньюарке, опознал труп, приехав сегодня- в Территаун. Ведется расследование».
Для очерков не годится, прикинул Уолтер: убийца скорее всего маньяк. Непонятно, однако, как это никто ничего не видел и не слышал, разве что она далеко отошла от автобуса. А может, подумал Уолтер, там ее встретил тот, кого она знала, незаметно завлек подальше под предлогом серьезного разговора, а потом взял и напал. Он подержал заметку в руке, затем потянулся к корзине и разжал пальцы. Бумажка спланировала на ковер рядом с корзиной. Бог с ней, потом подниму и выброшу, подумал он.
Опустив голову на руки, он вдруг почувствовал, что засыпает.
Во вторник утром Уолтер свалился с гриппом.
Клара настояла, чтобы вызвали врача установить диагноз, хотя Уолтер и без того знал, что у него грипп: кто-то из гостей упоминал о нескольких заболевших в Бенедикте. Тем не менее доктор Петрич приехал, определил грипп и уложил Уолтера в постель, прописав пилюли и пенициллин в таблетках. Клара задержалась на несколько минут, проворно собрала и разложила у него под рукой все необходимое — сигареты со спичками, книги, бумажные салфетки, поставила стакан воды.
— Спасибо, лапочка, большое спасибо,— не уставал повторять Уолгер. Он понимал, что докучает ей своей болезнью, что устроить его поудобнее она считает своим суровым долгом. Когда
он болел, что случалось редко, он стеснялся ее так же, как стеснялся бы совершенно чужого человека. Когда она наконец ушла на службу, он вздохнул с облегчением. Уолтер знал, что за весь день она ни разу не позвонит ему и, прежде чем подняться его проведать, скорее всего еще посидит внизу, просматривая вечернюю газету.
Вечером он не смог заставить себя проглотить и ложки бульона, который сварила для него Клавдия. В носоглотке горело и саднило, курение исключалось. От пилюль его тянуло в сон, а в промежутках между дремотой хандра обволакивала сознание черным плотным облаком. Он задавался вопросом, как дошел до такой жизни, что вот лежит и ждет прихода женщины, которую он считает любимой, но которая даже не положит ему руку на лоб? Он задавался вопросом, почему не поднажал на Дика, чтобы они разделались с фирмой еще осенью, а не с первого января? Он говорил с Диком на вечеринке, обстановка, конечно, самая неподходящая, но на работе Дик избегал разговоров на эту тему, словно боялся, что Кросс понатыкал в конторе скрытые микрофоны. Уолтер опасался, не придется ли ему в конце концов уходить из фирмы одному. Но даже в своем раздражении, вызванном жаром, он понимал, что без Дика не обойтись. В задуманном ими бюро должны работать двое, а Дик как напарник обладал редкими по теперешним временам достоинствами.
Вернувшись с работы, Клара спросила:
— Тебе не лучше? Как температура?
Температуру он знал — днем Клавдия ставила ему градусник. 103 0 по Фаренгейту [4].
ebooksa