– О Боги, придите и сразите злую болезнь, яд, что во всех членах той, что под ножом... О, зловещий яд, выйди, пролейся на землю! О Владыка, отошедший в край безмолвия, вернись же к нам в прежнем облике твоем! Ты видишь, как плакальщицы простирают к тебе руки, сгибаясь, как тростник на ветру, падают наземь... Ниспошли на ту, что под ножом, не сон смерти, но сон, возвращающий жизнь. Цель наша едина, моя и твоя, о Владыка Вечности – и живительные соки от самых отдаленных побегов устремляются к ее сердцу, уносят зло и разрушение прочь. Та, что под ножом, под моей и твоей защитой, о Феникс, что есть вечность и непрерывность. Вчера – это Осирис, завтра – это Ра. Это солнце на горизонте между прошлым и будущим... Гор живет для своей матери Изиды, и та, что под ножом, живет тоже...»
Сехер с удовлетворением увидел, как дрогнули веки молодой девушки, ее лицо порозовело и дыхание стало ровнее. Он опустил нож и положил его у ног больной. Усталость, как и всегда после подобного ритуала, тяжело навалилась на его плечи. Ему пришлось сесть.
Хвала Тоту, она будет жить! Старик сможет забрать свою дочь через три дня, как и было обещано. Сехер, отдышавшись, взял в руку золотой знак, который носил на груди под одеждой, почувствовал ток энергии, наполняющий новой силой организм. Его дыхание стало мощным и ровным...
Жизнь вокруг словно очнулась от очарованного сна – резко закричала ночная птица, запели сверчки, зашелестели листья. Легкий ветерок принес из сада запах жасмина...
* * *В назначенный срок старик забрал свою дочь, рассыпаясь в благодарностях. Девушка была еще слаба, но не впадала больше в забытье и выглядела значительно лучше. Ее отец с опаской посматривал на Сехера, избегая встречаться с ним взглядом. Оставив богатые дары, процессия поспешно удалилась.
Сехер отправился было к дому, но что-то задержало его... По тропинке между тамарисками шла Тийна, она направлялась к беседке. Сердце его неистово забилось, как будто он был неопытным и наивным юношей, подглядывающим за купальщицами на отмели...
Сехер вошел в беседку.
– Виноградная лоза впервые взошла из-под земли после того, как она была удобрена телами тех, кто пал в войне с врагами.
Он сорвал крупную черную ягоду, попробовал.
– Сладко?
– Очень...– он произнес это тихо, едва прикасаясь губами к ее губам. Постепенно легкие прикосновения перешли в долгий медленный поцелуй. Он приподнял ее и прижал к себе, чувствуя, как бьется ее сердце и струится по жилам ее кровь... испытывая почти боль от этих прикосновений, жарких, словно солнце в час полдня. Рядом с ней он уплывал в край снов...
Перед ним вдруг возникло мудрое лицо Старого Оракула. Сехер тогда попросил его благословения и услышал в ответ:
– Иди и учись тому, что значит быть человеком.
– Как, Великий, разве я еще не знаю этого?
Старик засмеялся, гулкое эхо многократно отразило сухие короткие звуки, больше похожие на кашель.
– Колесо Судьбы будет вращаться, и змея еще очень много раз укусит свой собственный хвост, прежде чем ты поймешь...
Оракул снова не закончил свое повествование. Так было всегда. Сехер однажды спросил его:
– Почему?
– Ты жаждешь конечного, но твое естество – бесконечность. Ты – единственная точка отсчета в извечной и величественной Игре сотворения...
Видение померкло. Сехер почувствовал головокружение и внезапную слабость.
ebooksa