– Мальчики, которые провожали вас? Они где? На станции? Домой пошли?
Я вжимаюсь в кресло ещё глубже.
– О, да-да, конечно домой! Но какой кристалл они мне подарили! Я непременно должен привести им с поверхности что-нибудь потрясающее! Эс ист толль! Вундербар!
– Хорошо, удачного Вам полёта! И нашим на поверхности привет!
Челнок сильно трясёт. Сенька голову поворачивает ко мне, шепчет:
– Ромка, а ведь получилось! Летим!
Я только киваю в ответ головой.
До полюса от нашей станции пути два часа. Сидим с Сенькой, прислушиваемся. Вдруг спохватятся нас, вдруг на связь с профессором выйдут и завернут его назад? Вот будет обидно… Однако вроде нет, всё пока нормально. Тишина.
Вдруг – раз! – и дверь из кабины открывается. Мы быстренько брезент на себя натянули, я через прореху смотрю, что там такое. Профессор выходит из кабины, и, хватаясь за спинки кресел, медленно идёт в сторону камбуза. Болтанка сильная, в конце прохода он спотыкается и чуть не падает. Управление на автопилот поставил, не иначе. Минут через пять всё так же неуклюже возвращается обратно в кабину, только уже со стаканчиком кофе. А всё-таки он редкостный разгильдяй, хоть и учёный – отец говорил, что в полёте через атмосферу отстёгиваться от кресла и ходить по салону строго запрещается. А этому немцу все инструкции на свете пофиг! И летает один, и на поверхности работает один, и в полёте по салону под автопилот ходит, и вообще. Вот балбес! Хотя… Чего это я? Ведь не единственный он в этом челноке нарушитель всех мыслимых и немыслимых инструкций и правил… Есть ещё парочка…
Летели мы довольно долго, я даже вспомнил, что мы с Сенькой не обедали, и сразу есть захотелось. Хорошо, что у нас профессоровы шоколадки с собой были. Наконец, чувствую, особенно сильно наш челнок затрясло. Системы охлаждения на полную мощность работают, гудят, и всё равно в салоне становится очень тепло, почти жарко. Значит, поверхность близко, сейчас будет посадка. И точно – сильный толчок, а потом всё. Улеглась болтанка. Приехали. Слышно, как профессор разговаривает в кабине по связи:
– Анатолий Сергеевич? Гутен таг! Я уже тут и скоро буду к вам в гости, готовьте встречу!
Из динамика раздаётся голос Сенькиного отца:
– Профессор Шнайдер? С приездом, давайте к нам, ждём уже! Атмосфера вполне спокойная, так что виллькоммен битте, добро пожаловать!
Откатывается в сторону дверь кабины, профессор, не оборачиваясь, идёт через проход, спускается вниз по лесенке. Слышно, как открывается дверь ангара, а потом снова закрывается. И тишина. Только системы охлаждения гудят где-то под потолком. На всякий случай выжидаем ещё минут десять. Пора.
– Давай, – Сеньке говорю, – выбираться.
Заходим в кабину. Через бронестекло ничегошеньки не разобрать – похоже, профессор челнок вплотную к какой-то скале посадил. От ветра чтобы прикрыться, ясное дело. Глядим на пульт управления. Вот карта поверхности, вот гирокомпас, вот радар – в таких вещах у нас каждый мальчишка на станции разбирается. На радаре видны метки разноцветные. Синие большие – наверняка челноки, желтые маленькие – люди в экзоскафах. Потом смотрю на терминал ангара и ахаю:
– Сенька! Вот дураки мы с тобой! У профессора же в челноке всё управление на немецком языке! И как ты теперь собираешься что-то там перепрограммировать?
– Ничего, – отвечает, – сейчас разберусь.
– Да как ты разберёшься, скажи пожалуйста? Ты что, немецкий язык успел выучить, что ли?
Он ухмыляется:
ebooksa