В общем, работа кипит, а с виду такое спокойное место — спальный район. Но мирные жители, осознавая, что это за адское место на самом деле, уезжают куда подальше, не мешая мне скупать падающие в цене дома.
— Понял, принял, — кивнул я начальнику наемников. — Можешь быть свободен, Дмитриевич.
— Слушаюсь, граф… — он замешкался, поглядывая на корзинку. — Кстати, все хотел спросить: а как ваша курица дома не гадит? Почему вы ей на улице курятник не построите или чего она в своем особняке не живет? — хохотнул Геннадий.
— Геннадий, будешь задавать много вопросов — сам будешь в том крошечном особняке жить.
И он больше не задавал, а поспешил удалиться, потому что знает — я могу подогнать его по размерам того особняка. А с курицей все просто: я парочку рун применил и объединил их со своим даром. Теперь куриное дерьмо к полу близко не притягивается. Когда я дома, просто гравитацией направляю всю эту кучу в уборную.
Мне иногда надоедает это делать, и рано или поздно я попрошу ей курятник сколотить и слуг найму. Но пока это самая эффективная сигнализация. Я серьезно… Она еще и будит по утрам, как петух, кудахча на весь дом и требуя порцию зерна.
С ней можно не париться, забыл будильник поставить или нет, и всегда знаешь, есть ли в доме кто чужой. Обычно, когда у нее морда злая, значит в доме точно кто-то есть. Только вот интересно, а бывает ли она у нее вообще доброй?
Курица даже на меня сейчас смотрит злобно, но клевать не рискнет. Может, она и тупая, но мою силу чует и видела, что я с людьми делаю. К тому же кормлю ее и не бью, как бывший хозяин. Наверное, поэтому от меня не сбегает, хотя никто ее особо и не держит. А в доме, который прораб построил, она жить не хочет. Еще бы, чего там делать-то?
— Да-да, слушаю, — отвлек меня от этих мыслей звонок Распутина.
— Здорово. Короче, отец сказал — нашли кретинов, что вертушку сбили, — судя по звуку, Гриша ковырял в зубах зубочисткой.
— Продолжай, — я закинул ногу на ногу, предвкушая.
Гриша был краток, видимо, торопился. Но главное сказал: наемники на допросе, выдали, что таких, как они, в городе полно. И ясное дело, не знают, кто нанял — все инкогнито, как обычно. Признались, что я — их цель. Глупо отпираться, учитывая обстоятельства. У этой братии одна задача: выследить и грохнуть. Ни прибавить, ни убавить.
В общем, все по плану, хоть инфа скромная, но ожидаемая. Хоть какой-то улов, лучше, чем ничего.
— Чем еще порадуешь, братишка? — спросил я, хотя настроение и так росло, как на дрожжах.
— А ты будто сам за новостями не следишь? — усмехнулся Распутин.
— Слежу, но в них не все показывают. А ты все знаешь: кто кому дорогу перешел, кто кому в рожу плюнул.
Чистая правда. Распутин тусит со всеми подряд: то на деловых встречах, то на вечеринках. Память у него — что твой комп, все детали запоминает. Думаю, он понял, что меня интересует.
— Раз ты дезинфу через журналюгу пустил, скажу кое-что. В новостях не сливали: войны нет, в бизнесе пока тихо. Но напряжение висит, как грозовые тучи.
— Назови уже фамилии, — ухмыльнулся я.
— Род графини Белкиной разосрался с бароном Урановым в пух и прах. Говорят, меж ними молнии летают, того гляди, пожар начнется. А они оба в твоем списке должников. Начали контакт налаживать между собой примерно тогда, когда про наследство раскрылось, а цапаться начали после твоего интервью второго. Вряд ли совпадение, — на том проводе зашипела открываемая банка газировки.