Граф вообще пожелтел, а супруга даже не захотела сидеть пить чай и убежала, сказав, что у нее болит голова: мигрень. Неужели я такой проблемный гость? Вроде сижу спокойно, веду себя прилично.
Ну да ладно, как только чай был допит, а все выглядели как-то вяло от моих разговоров, я удалился, пожав руку графу.
Уходя от них, мог сказать лишь одно: все вели себя в целом прилично, не только я. Только вот я оказался очень затратным гостем: яда они потратили сегодня целую уйму. Вот такой вот был вкусный чай с ядом, а самое главное — с бергамотом и лимоном. Люблю бергамот.
И ведь выгнать они меня не могли, а то было бы слишком подозрительно. Но выгнать им хотелось точно, а то при мне они не могли себе промыть желудок как следует и выпить противоядие. Ведь чай пили все, иначе тоже возникли бы подозрения. Самой трусливой оказалась графиня: сама выпить не смогла и убежала, но зато мужу и сыновьям подливала, ведь назад пути уже не было.
Убегала она, причем, так быстро со своей мигренью, что снесла китайскую вазу по пути и разбила вдребезги.
А я что? Я пил, да причмокивал, еще и баранки с вареньем попросил. Зачем же отказываться, когда наливают: я парень простой.
Яд все равно на меня не подействует: иммунитет железный, как говорится. Просто суть в том, что все состоит из крохотных частичек, а на любые крохотные частички может подействовать гравитация. И яд тоже состоит из частичек, и уж эти частички точно не доберутся куда хотелось бы Огородниковым.
Так что теперь Юрий будет платить, ведь Юрий попал… Попал на бабки по полной: начальный один миллион рублей Огородниковы должны перевести мне в течение недели, сразу после подписания.
Ну а я пока примусь за следующего… И с кого бы начать?
Глава 10
— Юрик, может, тебе таблетку успокоительного выпить? А то у тебя пульс просто бешеный, — супруга махала рукой перед неподвижно сидящим графом, уставившимся в одну точку на стене.
— Мам, он что, помер? Даже не моргает, — один из тройняшек окликнул мать.
— Типун тебе на язык! — махнула на сына рукой графиня. — Похоже, он просто в ступоре.
— А я сразу говорил, надо было грохнуть того урода на месте. Тогда бы батя с катушек не слетел. Теперь его в дурку сдавать или в больничку, а кому-то из нас придется семейный бизнес на себя брать, — вздохнул второй сын.
— Я вам сейчас устрою дурку! — услышав это, граф вскочил и швырнул журнальный столик в сторону тройняшек. — А ну валите отсюда, пока живы! — от ярости у него полопались капилляры в глазах.
— Ура, папка ожил! — улыбнулся третий сын.
— Пошли вон! — но Юрий уже не хотел их видеть. Его сыновья умели трепать нервы в самый неподходящий момент.
Мать кивком головы попросила сыновей выйти и, расправив складки на пышном платье, важно уселась в кресло.
— Ублюдок живучий! Почему яд на него так долго действует? Ну почему? — Юрий заходил по залу кругами. Заметив телефон на столе, он подскочил к нему и быстро набрал номер: