Терпение дьявола

Эпилог

Чрево тюрьмы Санте бурлило голосами заключенных. Непрерывный гул отдавался эхом в самых дальних коридорах, навязчивый дневной речитатив быстро стихал только к концу дня, едва наступало время ужина.

Когда открылась дверь, Бенуа Малюмон сидел на нижней койке, сложив руки на коленях. Его сокамерник лежал на верхней, но сразу поднялся, услышав скрежет засова, который выполнял тут роль колокольчика в старых буржуазных домах, созывавшего респектабельные семейства на трапезу.

Малюмон повернул голову в сторону двери – как филин, плечи его при этом не шелохнулись, – и пронзительный взгляд-крючок впился в надзирателя, который сопровождал заключенного, ответственного за раздачу еды. Между Малюмоном и надзирателем будто натянулась леска – крючок держал намертво.

– Мне нужна отдельная комната, – бесстрастно, с леденящим равнодушием, произнес Малюмон.

Надзиратель, хоть и чувствовал себя неуютно в присутствии этого заключенного, постарался держаться с той же уверенностью, что и с остальными:

– Может, тебе еще предложить утренние газеты и круассаны на завтрак? Разбежался!

В ярко-голубых глазах заключенного мелькнула тень, будто промчался чей-то силуэт, и надзирателя сразу охватила странная тревога. Ему рассказывали об этом новичке, о его манере таращиться на собеседников, и надзиратель знал, что Бенуа Малюмон – серийный убийца. С такими преступниками он уже имел дело, однако этот, едва появившись в тюрьме, уже обзавелся громкой репутацией.

Когда дежурный раздал ужин, надзиратель сразу шагнул в коридор и взялся за дверь – у него не было ни малейшего желания оставаться в этой камере лишнюю секунду: почему-то казалось, что воздух внутри жаркий, влажный и не хватает кислорода. Надзиратель захлопнул дверь.

До последнего момента, пока створка не закрылась, глаза-крючки крепко держали его душу.

Он поежился, задвигая засов.

Маньяк ему сразу не понравился. Если уж кому и просить «отдельную комнату», так это сокамернику отморозка!

«Но Габриэль и сам парень крутой», – подбодрил себя надзиратель. Свирепый налетчик и безжалостный убийца полицейских. Похоже, не случайно эти двое оказались в одной камере – к Габриэлю нарочно подсадили типа, который может нехило испортить ему жизнь. Руководство тюрьмы поступило так в отместку за убийство фликов. Да, наверняка! Всякий раз, когда сюда привозили какого-нибудь особенно мерзкого гада, он в конце концов оказывался наедине с Габриэлем. Чтобы тому жизнь медом не казалась.

Но, здраво поразмыслив, надзиратель пришел к выводу, что это не такая уж хорошая идея – запереть двух хладнокровных хищников в одной клетке. Что им помешает сговориться между собой?

Очень даже может быть. В тюрьмах такое происходит сплошь и рядом: отбывая срок, заключенные обзаводятся связями и выходят на свободу уже как члены целой преступной сети, которой не было, когда они попали за решетку.

Нет, с Габриэлем такой фокус не пройдет. Этот гад сам себе хозяин и заправила, а второй такой же, по нему сразу видно. Два петуха в одном курятнике не споются!

Надзиратель зашагал дальше знакомым маршрутом, раздача ужина закончилась, а чуть позже во всех камерах одновременно погас свет.