– Точно, именно поэтому.
Старик кивнул на айфон:
– Я знал, что скрывается под лягушачьей шкуркой. Меня не проведешь. И всем об этом говорил, кстати. Лекарям нашим. Подначивал их, мол, вперед, орлы! Но говорить – одно, а увидеть воочию – другое. И все же не понимаю…
– Что именно?
– Лика краснела от одних только взглядов наших врачей. Она не играла. Убегала даже от намеков. Иметь красивое тело, – старик указал желтым ногтем на экран монитора, – одно, а умно воспользоваться им, представить на всеобщее обозрение, сделать из него бизнес, как сейчас говорят, совсем другое. Да и тело тут, какой бы красоты оно ни было, не самое главное. Душа, как я понимаю, у нее изменилась. Суть ее, природа, верно?
– О, да, – кивнул сыщик.
– Но ведь такая перемена – фантастика. Или же… нет? – Старик вопросительно посмотрел на следователя. – В случае с Ликой? С чего это? Вы как считаете?
– Вы правы, Василий Васильевич. Еще какая фантастика! Но только не в случае с нашей Ликой. Тут как раз все встает на свои места.
Погорельцев вдруг закивал:
– А насчет куклы вот что я вспомнил…
– Что именно?
Старый хирург погрозил указательным пальцем в темноту улицы:
– Это было через пару дней после того, как привезли Женю Оскомину. Я вошел в ее палату и увидел Лику с куклой в руках. Она держала ее перед собой и смотрела этой дьяволице в глаза. Женечка была в отключке. Меня Лика даже не услышала, она что-то шептала, будто говорила с ней. Было в этом что-то жутковатое. Я даже не решился потревожить их единство – куклы и медсестры. И вдруг наша Лика роняет загадочную фразу: «Ты и впрямь моя копия. Какой же он мастер!». Только тут я не выдержал и ляпнул: «Ни черта, – говорю, – она не твоя копия. Вы даже непохожи. Иди за системой». Лика испугалась так, будто ее застали за чем-то интимным, быстро вернула куклу в кресло, а мне с укором бросила: «Подглядывать нехорошо, Василий Васильевич». А я ей вслед: «И чего я увидел? Как ты куклу гипнотизировала?» Но она вышла. Я еще какое-то время ломал голову, почему они похожи, все на куклу смотрел, думая, кто этот загадочный мастер, но потом плюнул. А к Лике с расспросами лезть не стал. Уж больно резко она шарахнулась тогда от меня. И вообще, когда у женщины с головой беда, с ней лучше не говорить. Шагай мимо, и обойдется. Только сейчас вспомнил этот эпизод.
– Кое-что я объяснить могу: мастер – это тот, кто сделал куклу, – сказал детектив.
– Очень может быть. Но откуда Лике-то его знать? Куклу богатей для своей дочки заказывал. Медсестра из психушки тут при чем?
– Мир тесен, Василий Васильевич. Но деталь интересная. Мне сейчас любая зацепочка важна.
– Понимаю, – согласился доктор.
За их спиной послышался тревожный храп. Троепольский уже улегся на лавке и теперь ерзал, норовил свернуться калачиком, прячась от ночной свежести.
– Как его нынче разобрало-то, – покачал головой Погорельцев. – Не узнаю коллегу. Сдает позиции наш командир.
– Нам в одну сторону, – сказал Крымов. – Я помогу вам его доставить. Последите за ним, чтобы не свалился, а я поймаю тачку.
ebooksa