– Не закричишь, – хриплым от желания голосом прорычал врач. – Для этого ты слишком робкая, Лика Садовникова. Тихо, тихо! Сейчас я погляжу, какая ты без целлофана…
В этот момент Бережного взяли за плечо, с силой отдернули назад, а потом перехватили за руку, вывернули в локте и прижали к спине:
– Ай! – завопил согнутый напополам Бережной. – Сука!
Как гром среди ясного неба прозвучал ледяной мужской голос:
– На зоне насильникам приходится очень туго, господин доктор.
Бережного оттолкнули в сторону. Через пару мгновений врач уже стоял в шаге от Лики, разминая локоть и морщась от боли, а девушка, не смея поднять глаз на незнакомца, торопливо поправляла одежду. Но все же и ей пришлось взглянуть на своего спасителя.
Перед ними стоял крепкий, спортивный молодой мужчина в джинсах, водолазке, кожаной куртке и в наброшенном на плечи медицинском халате.
– Кто вы такой? – попытался первым напасть Эдуард Бережной. – Посторонним находиться в палате тяжелобольной строго запрещено. Я позову охрану, гражданин.
– Никого вы не позовете, Эдуард Васильевич, иначе полетите с работы за сексуальные домогательства в особо агрессивной форме, а может, и в тюрьму сядете за попытку изнасилования.
– Да как вы смеете?!
– Смею, гражданин. Я – свидетель. Капитан полиции Андрей Петрович Крымов, следователь убойного отдела, – он достал корочки и ткнул в физиономию врачу. При лунном свете документ показался еще опаснее, – занимаюсь расследованием смерти родителей этой девочки, – он кивнул на спящую пациентку, – и причастности Жени Оскоминой к их гибели. Здесь я по разрешению вашего начальства, жду, когда девочка проснется. Гм-гм, – откашлялся он в кулак. – Ну а вами, Эдуард Васильевич, займутся мои коллеги из отдела нравов, если, конечно, Лика Садовникова решит подать на вас жалобу.
– Что? – хрипловато спросил Бережной. – Я не хотел… Это ошибка… У меня репутация…
– Видел я, как вы не хотели! Да ошибка. Ну а репутацию мы вам поправим, Эдуард Васильевич. Поставим на место. Повторяю, о лучшем свидетеле, чем я, медсестра Садовникова просто и мечтать не могла. Тут уж повезло так повезло!
– Лика, – готов был заплакать Бережной, – Лика, – он даже заикаться стал, – я тебя… я вас прошу…
– Извинитесь перед девушкой в первую очередь, – потребовал следователь. – Сейчас же.
– Лика…
– По отчеству.
– Можно без отчества, – сказала девушка, – главное, чтобы от чистого сердца.
– Лика, я прошу простить меня. От всего сердца! Это было затмение, правда…
– Я не буду ничего подавать, – сказала медсестра. – Но у меня есть условие.