– Вы хотите сказать, что на это у нее сил хватило? – Стелла вернулась за стол, брезгливо, двумя пальцами, смахнула на пол газету.
Митяй снова ничего не ответил. Сейчас он разговаривал только с теми, кто мог его понять, не задавая лишних вопросов.
– Они выкачивают из нее кровь и пичкают лекарствами, чтобы она не просыпалась и не сопротивлялась. Но этот… Штольц сказал, что с каждым разом лекарства необходимо все больше и больше, что Танюшка сопротивляется. Что большая доза лекарства может ее… убить!
Он яростно зарычал, вонзая ногти себе под кожу. Дядя Гриша успокаивающе положил ладонь ему на плечо.
– Мы забрали почти все лекарства для наркоза во время налета на госпиталь, – сказал Влас Петрович.
– Штольц так и сказал, что лекарств осталось только на сутки, а этот гад сказал, что если не будет возможности удерживать ее лекарствами, нужно будет сделать ей какую-то операцию. – По худому запястью Митяя потекла струйка крови. – Штольц сказал – лоботомия. Что такое лоботомия? – Он обвел присутствующих требовательным взглядом. – Кто-нибудь знает?
Лицо дяди Гриши исказила гримаса боли, он убрал руку с Митяева плеча, отступил к окну, повернулся к ним всем спиной.
– У тебя кровь, – сказал Влас Петрович сухим, неживым каким-то голосом.
Митяй рассеянно посмотрел на свою разодранную руку. Они все посмотрели. Кровь сочилась не только с царапин на запястье, она проступала из свежих ран на правой ладони, словно бы все это время Митяй сжимал в кулаке осколки стекла.
– Нужно перевязать! – Стелла бросилась на кухню, вернулась с полотенцем, которое сунула Власу Петровичу: – Порви на ленты!
Головин послушно выполнил приказ, и Стелла быстро и ловко перебинтовала руку Митяя.
– Откуда? – спросила потерянно. – Откуда эти раны и эта информация?
– Телепатия, – ответил дядя Гриша, не оборачиваясь. – Его собственный голос тоже казался неживым. – У них с Танюшкой телепатическая связь. Это трудно объяснить, но, если вы поверили в упырей, вам будет несложно поверить в такую мелочь.
– А девочка? Чем она так ценна для фон Клейста? Почему ее кровь опасна для упырей?
– Это долгая история, мы вам потом расскажем. Влас, дай закурить!
Влас Петрович выбрался из-за стола, выбил из пачки папиросу, подошел к дяде Грише, вложил папиросу в протянутую руку. Севе показалось, что пальцы дяди Гриши мелко подрагивают.
– Ты как? – спросил шепотом.
– Нормально, товарищ командир, справлюсь.
Это был странный разговор. Никогда дядя Гриша не давал повода заподозрить себя в кисейности и излишней трепетности. Он был настоящим мужчиной, на которого Севе хотелось равняться даже сильнее, чем на Власа Петровича. А тут такая непонятная чувствительность.
– Значит, расклад у нас такой, – сказала Стелла задумчиво, – бороться нам предстоит не просто с фашистами, а с фашистами-упырями. Я правильно обрисовала ситуацию?
ebooksa