Жить жизнь

— Матвей, я не звоню не потому, что не хочу. Я звонила вначале, но ты все время не брал трубку. Поэтому не звоню — не хочу мешать. Не хочу контролировать тебя, не хочу надоедать, не хочу отвлекать от работы. Я думаю, если у тебя есть время и желание, ты позвонишь сам.

— Но женщины не ведут себя так! — возмущенно заявил он. Анна улыбнулась. — Ты очень сложная, Аня.

— Мужчины тоже не ведут себя так, как ты. Но я же приняла это, — Анна замолчала. — Может, другие женщины ведут себя иначе, но я — так. И я не сложная, Матвей. Со мной все просто. Если ты хочешь, чтобы я звонила чаще, делай это же. — Матвей напряженно смотрел на нее. — Или хотя бы скажи: «Аня, ты можешь звонить мне так часто, как только захочешь. Я рад твоим звонкам».

— То есть даже самые сильные чувства не смогут заставить тебя бороться за меня или добиваться? — Матвей сделал акцент на слове «сильные».

— Я не нуждаюсь в жалости и убеждена, что насильно мил не будешь. В моем понимании сильные чувства не будут преследовать человека. Такие чувства подразумевают любовь к личности. Поэтому мои чувства означают уважение к Его желаниям. И если Его желание — мне не звонить, значит, я не буду навязывать свое присутствие. Я принимаю Его выбор.

— Может, ты просто никогда не любила по-настоящему? — недоверчиво спросил Матвей.

— Любила, — Анна вспомнила свои чувства в утро перед операцией. — Любовь в моем понимании — это уважение к свободе человека, а не слепое желание владеть им. Когда ты хочешь владеть и контролировать, а значит, управлять, это страсть, это удовлетворение амбиций, это повышение собственной значимости, это все что угодно, но только не любовь, — Анна смотрела на него. — Я многому научилась именно благодаря тебе, Матвей, — задумчиво сказала она.

— Чему? — удивился он.

— Меня раздражали твои опоздания — я посмотрела на себя в зеркало, сделала выводы и отключила это. Ты не звонил мне двадцать раз на день, как Стас, например, — я пересмотрела свое отношение и к этому тоже. Я поняла, что есть люди, для которых работа важнее, чем все остальное. Я приняла тебя таким, какой ты есть. И не собираюсь тебя менять или заставлять быть тем, кем ты быть не хочешь.

Матвей удивленно смотрел на нее.

— Я не верю тебе.

— А зря.

«Как еще я могу ему объяснить это?» — грустно подумала она. Матвей молчал. Он отпустил ее запястье — Анна восприняла это как окончание разговора. Она встала с дивана и направилась в гардеробную.

Атмосфера напряжения начинала надоедать даже ей. Матвей раздражен с самого утра. Анна никак не могла понять причину. Она же, напротив, пребывала в умиротворенном настроении. Сегодня ночью она второй раз спала рядом с ним — просыпалась, но все-таки спала. «Что его раздражает? Мое поведение?» Она совершенно не понимала его. Сняла с вешалки белое платье. Надевая украшения в спальне, громко спросила:

— Матвей, а ты можешь научить меня кататься на коньках?

— Нет. Я не катаюсь на коньках. Я слишком боюсь упасть.

Его ответ расстроил, но она не подала виду. Анна вышла. Он смерил ее оценивающим взглядом.

— Красивое платье, — Матвей направился за ней в коридор. Она открыла шкаф, чтобы выбрать очки, которые подошли бы к ее образу. — Зачем тебе столько очков?

— Я люблю очки, — задумчиво пояснила она, поглощенная поиском. — Люблю интересные эксклюзивные очки… Вот эти, например. Linda Farrow — бренд, который у нас мало кто знает, хотя существует он с 1970 года.

Анна надела очки, Матвей в этот момент как раз достал из сумки свои.