– А хочешь, Орион Аталар, узнать то, что я вижу в твоем будущем?
От имени, данного ему при рождении, Хант отпрянул, как от удара в живот.
– Вот уже более двухсот лет никто не произносил этого имени, – прошептал он.
– Этим именем нарекла тебя мать.
– Да, – выдавил Хант.
Перед глазами всплыло лицо матери. Внутри у него все сжалось. Он вспомнил, какой любовью всегда светились ее глаза. Хант не заслуживал материнской любви. Ведь его даже не оказалось рядом, чтобы ее защитить.
– Рассказать тебе, Орион, что́ я вижу? – шепотом спросила Оракул.
– Сомневаюсь, что мне хочется это услышать.
Дым разошелся, позволив Ханту увидеть чувственные губы Оракула и ее улыбку, лишь отчасти принадлежащую этому миру.
– Ко мне приезжают со всего Мидгарда, умоляя раскрыть мои видения. А ты, значит, не хочешь?
Волосы у него на затылке встали дыбом.
– Спасибо за предложение, но… нет.
Благодарность показалась ему мудрым шагом. Богам это должно понравиться.
Оракул сверкнула зубами. Клыки у нее были длинными, способными прокусить тело до кости.
– Брайс Куинлан рассказывала тебе, что случилось с нею здесь, когда она приходила ко мне двенадцать лет назад?
У Ханта заледенела кровь.
– Это касается Брайс.
Улыбка Оракула не изменилась.
– Ты не хочешь узнать и то, что я увидела в ее судьбе?
– Не хочу, – абсолютно искренне ответил Хант. – Это ее судьба.