Ревелль

– Достаточно, чтобы выглядеть старше моего треклятого братца, который тратит свою магию направо и налево. – Он пнул первый попавшийся столик, опрокинув стоявший на нем кувшин с водой. Тот с грохотом разбился об пол.

Я, вскрикнув, попятилась и нечаянно выпустила его светонить.

Дьюи впился в меня взглядом. В его глазах не было теплоты. И удивления тоже не было, только разочарование, словно мой испуг оскорблял его. Я подхватила его светонить и влила в нее как можно больше доверия и спокойствия – так много, что от боли помутилось в глазах. Это все тот же прежний Дьюи.

– Поговори со мной. Расскажи, что случилось.

Он медленно покорился моей воле, лицо расслабилось.

– В последний раз ты видела меня сегодня утром за завтраком. Так?

– Еще я видела тебя в представительской ложе. Как раз перед моим выступлением. – Он выглядел как обычно, беседовал с Джеймисоном бог знает о чем.

– Припоминаю. – Он кивнул, устремив взгляд вдаль и явно думая о чем-то своем. – Для тебя прошел всего час, но для меня сегодняшний вечер был много недель назад. Я уже прожил все это лето. У меня сегодня была инаугурация. Мы с тобой только что стояли рядом, и внезапно мне пришлось переместиться назад.

До выборов оставалось девять дней, а инаугурация состоится не раньше чем через месяц после этого, в середине сентября. Сколько же это получается? Я не то что считать – я думать связно не могла.

Он пристально глядел мне в глаза:

– За последние семь недель произошло очень многое. Мы с тобой сблизились. Но сейчас ты смотришь на меня как на чужого.

Он переместился во времени на семь недель. То есть потерял семьсот недель своей жизни. Сколько же это будет… Десять лет? Пятнадцать?

Думай, Лакс. Он провел со мной семь недель, из которых я не могу вспомнить ни мгновения, и вернулся. Тот же самый Дьюи, но с воспоминаниями о событиях, известных только ему.

Его светонить окрасилась синевой печали, но немного просветлела, когда я взяла его за руки. «Я смогу выдержать правду. Я с тобой».

– Значит, мы победили на выборах?

По крайней мере улыбка у него осталась прежней, хотя в уголках рта появились тонкие морщинки, обрамлявшие его, будто занавески.

– Конечно, я победил.

– Тогда почему ты отправился в прошлое? – спросила я как можно более непринужденно.

Густая черная туча мгновенно окутала его светонить.

– Джордж, – прорычал он, – хотел меня убить. Мой родной брат выстрелил в меня прямо перед церемонией инаугурации.