Ревелль

Джеймисон подхватил меня, и я прислонилась к нему, изо всех сил стараясь не упасть в обморок. Надо продержаться совсем немного, подождать, пока закончится этот магический припадок, и все пройдет.

Пройдет.

– Что случилось? – Колетт была совсем рядом, я даже ощутила аромат ее кокосового шампуня.

Дьюи наконец уснул.

– Все хорошо, – выдавила я. – Просто… споткнулась.

Она приподняла бровь. Ревелли не спотыкаются.

– Это я виноват, – выпалил Джеймисон. – Попался ей под ноги, болван неуклюжий. А все потому, что у меня ноги такие большие.

Колетт опустила глаза и увидела, что Джеймисон до сих пор держит меня за талию. Он благоразумно убрал руку.

Милли обняла Колетт за плечи:

– А знаешь, что говорят о тех, у кого большие ноги?

Щеки Джеймисона мгновенно вспыхнули.

– Гм… нет…

– Им нужны большие носки. – Милли с улыбкой утащила Колетт.

– Спасибо, – шепнула я Джеймисону.

Он протянул мне платок. Опять кровь из носа.

– Но для тебя это все равно опасно, да? Даже когда ты не пользуешься своей магией. Если рядом пройдет эдвардианец…

– Только если мы будем думать об этом. А мы не будем, потому что затуманим свои мысли выпивкой. – Я взяла его под руку и потащила к остальным, стараясь не обращать внимания на тепло его кожи.

– Очаровательные рожки, – подмигнул Роджер, принимая сдачу у барменши из семьи Эффиженов, и сунул изумруд в свою заначку для мести. Потом обернулся к нам. В руках у него был целый поднос разноцветных коктейлей в сувенирных бокалах, напоминающих по форме силуэты обнаженных людей. – Оказалось дешевле, чем я думал.

– На этой неделе Дьюи снизил цены на спиртное.

Это было частью его предвыборной стратегии: люди так преисполнятся благодарности, что забудут, чьими стараниями цены взлетели до небес. А после выборов ничто не помешает ему поднять их снова.