Тихие слова доктора доносятся до меня сквозь гомон толпы. Слух Префекта также выборочно выцепляет щебетание Дарико с Алесей в сторонке. Барышни бой не смотрели, они и так знают, что местные дворянята мне не соперники.
К концу боя подтянулись и Истислав с Истомой. Оба измятые и порядком потрепанные, но счастливые, с улыбками до ушей. Ну-ну, я вас еще погоняю по полю, интриганы болотопсовские.
— «Красный замок», я хочу сделать объявление! — неожиданно оглашает Астерия. Мощный голос княжны достигает дальних углов зала. Ученики затихают. — Речь пойдет о предстоящих выборах председателя учсовета. Сегодня все вы были свидетелями выступления моего зама…
— Астерия Артемовна! — вдруг вклинивается Истома, нисколько не убрав счастливой улыбки. — К моему большому прискорбию, я вынуждена покинуть пост вашего зама. Извините и удачи! — и, сказанув, бета прижимается к альфе, вообще не стесняясь учителей и учеников.
Выражения лица Астры не меняется.
— Попрошу никому больше меня не прерывать, — холодно говорит княжна. — Итак, новость касается выборов. Я снимаю свою кандидатуру, — поднимается ошеломленный гул. Астерия вскидывает руку, и ученики замолкают, нехотя, через силу, но не смея ослушаться грозную Царицу. — Считаю, что Анфиса и Арсений разработали более правильную избирательную программу, чем я. — она поворачивается ко мне. — Надеюсь, у них всё получится и наш лицей под четким управлением Анфисы Аркадьевны станет совершеннее.
Теперь лицеистов никто не останавливает. Чем они и пользуются Гомон, крики, безостановочные переговоры… Клуб войстези превращается в цыганский табар. И все опять смотрят на меня.
Глава 14
— Конец вечеринки
— Сеня, ну пожалуйста, — хнычет Истома после того, как бахается в траву. — Уже поздно! Мне домой нужно.
Я не успеваю ответить. Приходится уворачиваться от хука Истислава. Альфа тут же обрушивает удар локтем, выставляю жесткий блок. Приближаюсь вплотную, захват за плечо и правую руку, толчок и брюнет летит к своей невесте. Бета уже поднялась и приготовилась к прыжку. Но налетевший жених сбивает девушку, и они оба летят на уже и так мятую траву от частого падения этих двоих.
— Как только проведете пронос за отметку — отпущу, — выговариваю через силу. Мне тяжело говорить. Пот стекает ручьем, мышцы ноют, истрепанные меридианы готовы взорваться.
Вся ватага, кроме нас троих, уже три часа как ушла по домам. Ночь наступила влажная и липкая, даже луна в небе отливает каким-то мокрым оттенком. Низкие тучи скапливаются над стадионом, готовясь обрушить новый заряд измороси.
Я дал двоим косячникам задание. Они должны прорваться мимо меня за центральную отметку за моей спиной. Любыми способами. И вот уже три часа альфа с бетой мнут спинами траву и бьются головами друг о друга. Истома хотела тройничек? Что ж, она своего добилась, хех.
Сначала парочка пыталась сшибить меня своими техниками. Не вышло, гравиволны и песочные копья сгорали в огне Ярилы. Затем, когда «колодцы» иссякли, пошла в ход рукопашка. Здесь им, понятно, тоже не свезло.
Сгодняшние тумаки оба провинившихся запомнят надолго. Думаю, еще на пару часов меня хватит. Потом сам свалюсь в траву от рвущих тело судорог. Пускай, зато сон будет крепче. Тимофей оттащит в машину и довезет до дома. Воспитатель сейчас сидит на пустых зрительские трибунах и играет в какие-то «Кексики». Говорит, очень захватывающее приложение.
Оххх. Чувствую, как бок надсадно колет. Горло режет, будто сжевал горсть битого стекла. Температура тела подскочила, наверное, под сорок. Меридианы горят, словно под кожу впихали раскаленные прутья.
— Сеня, на тебе же лица нет! — Истома сплевывает траву с песком. — Ты заболел?! Тебе нужно срочно домой!
— И правда, Беркутов, — Истислав сбивает с плеча шмат липкой грязи. — Какого хрена ты себя мучаешь? Если хочешь нас наказать, без проблем, мы можем и сами, без твоего надзора всю ночь в грязи валяться. А ты уже вали в горячую ванну, пока не сдох.
— И пропустить всё веселье? — ухмыляюсь, хотя наверняка выражение моего лица сейчас больше похоже на гримасу умирающего. — Нет уж. Хочу увидеть, сколько альфа сможет съесть грязи прежде, чем перешагнет отметку.