Здешняя суета совершенно лишила меня аппетита. Ты знаешь: за городом я съедаю обычно на завтрак фунт бекона, запивая его кружкой доброго эля, а в Лондоне мне даже и половины этого не удается впихнуть в себя. Правда, к обеду я уже начинаю чувствовать голод, ибо обеды тут поздние. В приличном обществе раньше двенадцати за стол не садятся.
Прошлым вечером играла в «жучок» у лорда Лестера. Лорд Суррей там тоже был. Очень элегантный молодой человек. Он спел песню на стихи собственного сочинения «Дочка лорда Килдера», которая имела большой успех. «И его возлюбленная, которую он называет Джеральдиной, тоже прелестна, – шепнул мне на ухо брат. – Красивее женщины попросту и не сыщешь». Буду рада увидеть ее воочию, ибо, по слухам, она столь же добра, как и привлекательна.
Очень прошу тебя не оставлять заботой, пока меня нет, наш птичник. Бедняжки, я ведь всегда их кормила сама! Если Марджори уже успела связать для меня алые камвольные рукавички, пришли их как можно скорее.
На этом пока прощаюсь с тобой, дорогая Мэри.
Сейчас иду к мессе, где конечно же помолюсь за тебя, дорогая моя сестра.
– Вставать не позже шести утра и считать это слишком поздним! – воскликнула пораженная Фанни. – А этот бекон на завтрак. Обед в двенадцать. Дикость какая. Ну до чего же странный она вела образ жизни! Лорд Суррей и лорд Лестер – это, конечно, прекрасно. Но вот игра в «жучок» и туфли за три шиллинга… – поморщилась девочка.
– А по-моему, как раз очень хорошо, что бедная Анна хоть какое-то удовольствие получила от жизни, прежде чем начались ее беды, – тихо проговорила Полли. – Мне очень понравилось это письмо. Можно, бабушка, я потом для себя его перепишу?
– Да, дорогая. Пожалуйста, – с видимым удовольствием разрешила пожилая леди. – Ну, а теперь послушайте это, – развернула она второе письмо из папки. – Полагаю, что им ты останешься больше довольна, – повернулась она к старшей внучке, а потом начала читать:
После трех месяцев напряженной жизни в столице мне удалось наконец найти минутку, чтобы рассказать тебе, насколько меня восхищает Лондон.
Сперва, после нескольких лет учения за границей, город мне показался чужим, меня раздражали грязь, дым и шум. Но я быстро привыкла ко всему этому, и теперь все мне кажется здесь совершенно очаровательным.
Нас немедленно подхватил ураган веселья, да с такой силой, что времени ни на что не хватало. Сезон в самом разгаре, мы постоянно спешим то на бал, то на концерт, то на чей-нибудь прием, то в церковь, а в перерывах готовимся к очередному выходу. Иногда мы бываем на двух-трех приемах за вечер, редко возвращаемся домой до утра, а потому на следующее утро не удается проснуться раньше двенадцати.
Позавтракав, мы спешим за покупками. Это вкупе с дневными визитами длится до ужина, за который здесь все садятся не раньше восьми часов. А дальше, как я тебе говорила, следует череда вечерних развлечений.
Прошлым вечером видела принца Уэльского на балу у леди Рассел и даже танцевала с ним. Он немного обрюзг и выглядит каким-то потерянным. Я сильно в нем разочаровалась. Он ни речами, ни внешностью не походит на принца.
Зато меня познакомили с блестящим молодым джентльменом из Америки. Он просто очаровал меня, но каково же было мое изумление, что он к тому же автор стихов, немыслимо популярных в прошлом сезоне. А еще он – сын богатого портного. Странные эти американцы с их деньгами, талантами и независимостью.
А теперь о главной новости моего первого сезона: меня представят ко двору! Воображаешь, как я занята в преддверии такого важного события? Мама решила, что я должна там блеснуть. Поэтому мы уже две недели проводим в разъездах от торговцев к модисткам, а от модисток к портным и ювелирам. На мне будут белый атлас и плюмаж. Жемчуг и розы. Платье мое обойдется более чем в сто фунтов, и оно очень элегантно.
Кузины и друзья постоянно одаривают меня прекраснейшими вещами. Воображаю, как широко ты раскроешь глаза и как удивишься, когда я тебе покажу свои шелка, кружева, безделушки и французские шляпки, и как ты позабавишься многочисленными записками от поклонников, фотографиями и прочими сувенирами первого сезона молодой девушки.
Ты спрашиваешь, вспоминаю ли я о доме? Большей частью у меня просто не остается на это времени, но все-таки иногда наплывает тоска по тишине, свежему воздуху и нашим девичьим развлечениям, которым мы предавались с таким удовольствием. Лондонский образ жизни ужасно выматывает. Я здесь сильно осунулась, стала бледной и даже, по-моему, постарела. Вот бы ты прислала мне розовые щечки, блестящие глаза и веселое настроение, которыми я отличалась дома! Но так как подобное невозможно, пришли хоть бутылку июньской дождевой воды. Она, по словам моей горничной, действует на кожу лучше любых косметических средств, а цвет лица у меня и впрямь изрядно испортился. Мне не помешали бы фрукты с наших деревьев. Может быть, они вернут аппетит, который у меня совершенно пропал, и мама по этому поводу беспокоится. Видишь ли, тут нигде в высшем обществе не едят простой пищи. К столу подаются лишь модные блюда. А питаясь изо дня в день французской кухней, обязательно заработаешь расстройство желудка.
Адьё, ма шер!
Меня уже торопят. Пора одеваться и ехать в церковь.
ebooksa