Ведьма и ее питомцы

22
18
20
22
24
26
28
30

Хотя потом, когда мы занимались любовью, это не было нелепо. Пикантности придавало ощущение нависшей над нами неизвестной угрозы и то, как он освобождал меня от пут. Хм…

Но, несмотря на крайнюю самоуверенность, он все-таки запер меня в башне, пробормотав, что, мол, за время его отсутствия приворот "наберет силу и окрепнет". Не знаю, что он вкладывает в это понятие, но, очевидно, надеется, что влюбленная ведьма не станет перечить и доставлять ему проблем.

Ха. Наивный. Как же он ошибается, и как же он мало знает о ведьмах…

И тут-то план сложился. Идеальная месть — я подыграю Мерлину. Притворюсь, что от него без ума, потеряла голову. Стану изводить его бессмысленной ревностью, требовать любви в любое время дня и ночи.

"Неужели это все, милый?"

Такой яростный любовный пыл собьет спесь с любого мага. В собственной выносливости сомнений у меня не было. Я засмеялась, довольная своей находчивостью.

Но силы небесные и земные, куда же запропастился Мерлин? Надеюсь, он не попадет в переделку, потому что не хочется отказываться от такого шикарного плана.

И если маг сейчас напортачит, мир рухнет, тогда я сделаю очень нехорошую вещь. Очень.

Мои мысли были прерваны появлением Мерлина. Весьма драматичным, кстати.

Он ввалился в башню. Лицо зеленое, волосы всклокочены, балахон подпален и слегка дымится, глаза дико вращаются. Я сразу же поспешила выглянуть на улицу, ожидая увидеть ба. Но нет, никто за ним с помелом не гнался. И даже защитный купол был на месте.

— Что с тобой случилось? — спросила я.

Мерлин извлек из складок балахона банку из-под клубничного варенья. Только вместо варенья в ней плескалась чернота. Миниатюрные молнии временами вспыхивали в глубинах этой странной субстанции.

Я едва успела принять банку из дрожащих рук, как Мерлин сполз на придверный коврик.

— В хижине… — прохрипел он. — Я зашел за банкой, чтобы собрать образец, и оно укусило.

— Кто? — не поняла я.

Маг пожал плечами.

— Я устойчив к ядам, — сказал он слабеющим голосом и позеленел еще сильнее.

Он еще что-то собирался добавить, но свернулся на коврике калачиком, подтянув колени к груди, и замер.

Я поставила банку рядом.

— Так. Кто тебя укусил? Эй, Мерлин? Ты жив?