Моше и его тень. Пьесы для чтения

22
18
20
22
24
26
28
30

Сепфора: Однажды, он сказал мне, что там ему легче дышится.

Халев: Вот как. Легче дышится?.. Выходит, здесь ему дышится тяжелее?..

Сепфора: Он так сказал.

Халев: Интересно… И ты знаешь, куда он обыкновенно ходит?

Сепфора (махнув рукой): Туда, на север… Знаешь, где торчат две скалы, которые похожи на два гнилых зуба.

Халев: Где две скалы… Ты слышал, Иешуа?.. Где две скалы… (Сепфоре) Сумеешь отвести нас туда, если понадобится?

Сепфора: Конечно.

Халев: Хоть все эти утренние прогулки довольно опасны. Он дождется, когда наступит на змею.

Иешуа: Или попадет в лапы к демонам

Халев: Скорее, все-таки наступит на змею, Иешуа. Их тут не счесть.

Иешуа: Демоны тут тоже не редкость, Халев. К тому же они хитры и изворотливы.

Халев: Но змей столько, что если и не захочешь наступить, то все равно наступишь.

Иешуа: Ладно, Халев. Пусть будет змея.

Сепфора: О чем вы говорите?

Халев: О твоем муже, Сепфора. О том, что мы должны приложить все силы, чтобы помочь ему не попасть в беду, а для этого нам надо знать, все, что он делает, что намерен сделать, что уже сделал… Поэтому послушай, что я скажу тебе, Сепфора. Если ты не хочешь остаться раньше времени вдовой, то подмечай все, что происходит вокруг. И если заметишь вдруг что-то странное, то вспомни о Халев или о Иешуа, благо они всегда рядом. Особенно это касается его прогулок в пустыне. Поэтому, как только увидишь, что он отправился из лагеря, ты сразу же примчишься как газель ко мне или Иешуа. И чем скорее, тем лучше. Потому что если с Моше случится какая-нибудь беда, то это коснется не только тебя, но и всего Израиля…Ты слышишь?

Сепфора: Да, Халев.

Халев: И вот, что еще, Сепфора. Ему – ни слова. И даже не полслова. Заклинаю тебя небесами, которые не дают нам ошибиться. Ты слышишь?

Сепфора: Да.

Халев: Ты ведь знаешь, как он не любит, когда что-то делается за его спиной, пусть даже это делается во благо всем. Но сегодня нам следует пренебречь этим, если мы не хотим, чтобы случилось непоправимое…

Сепфора: Ты меня пугаешь, Халев.