Рыцарь отстранился, отступил на шаг в полном молчании, с трудом восстанавливая дыхание. Она смотрела на него с осуждением.
– Ты, видимо, забыл, зачем пришел сюда!
Сиург провел рукой по лицу, – в висках появилась ноющая боль, на лбу выступила испарина. Неужели болезнь все еще дает знать о себе? Перед глазами все поплыло...
* * *...Он увидел себя в храме: необъятные колонны уходят ввысь, к расписанному под небесный свод потолку, повсюду светильники на треногах, наполненные душистым маслом, в нефритовых чашах курятся благовония. На стенах – звероликие божества: покровитель умерших Анубис с головой шакала, Гор с головой сокола, Скарабей Хепри[8]...
Посередине между колоннами – статуя: Великий Тот, Властелин Луны, Исцеляющий, Мудрый, Знающий, Провидящий, Ведающий Гармонией Мира и Магией Жизни и Смерти... Взор егоустремлен вдаль. За его спиной кроется ход в сокровищницу, где хранится самое дорогое: Золотые папирусы Тота, повествующие о сущности мира и его творений, о пути человеческом. Все – Бесконечное, Вечное, Неименуемое и Абсолютное, непостижимое разумом и доступное лишь избранным, прошедшим Путь Великого Посвящения – содержится в Сорока Книгах Тота.
Главный из Семи Верховных Жрецов Тота тяжело опустился на малахитовую скамью. Его одеяние из тончайшего белоснежного льна было украшено золотыми и серебряными полосами, знаками Луны и Солнца. Умащенное маслами тело жреца, с мускулистой грудью, широкими плечами, узким тазом и мощными длинными ногами, – устало поникло. Тяжелый золотой венец с Символами Власти сдавливал гладко обритую голову, причиняя боль. По красивому лицу с крупными чертами разливалась мраморная бледность...
Жрец оперся спиной о прохладную стену, прислонился к ней горячим затылком. У него рябило в глазах от настенных росписей. Созерцая искусно изображенную ладью, в которой плыл Ра, он думал, что силу и счастье божественных существ составляют не изобилие золота, серебра и драгоценных камней, не власть над громом и молнией, а мудрость и знание... Именно поэтому он избрал когда-то Путь служения в храме Тота, дабы обрести познание истины как единственно возможный способ разделить с Богами их природу.
Он проник в Сердце Ра, познал начало и конец тайных посвящений, он умел складывать слова власти в магические формулы, понимал движение звезд на небе, волшебство чисел и скрытый смысл ритуалов. Отчего же он сидит здесь, без сил, сослабостью в членах, с поникшей головою? Отчего не может ночами сомкнуть глаз? Отчего изысканные кушанья и сочные фрукты не вызывают у него аппетита? Ведь он достиг всего, о чем мечтал...
– О Тот, Владыка Истины, который дал дыхание тому, что здесь! Ответь же, как случилось, что женщина, случайно увиденная мной на церемонии, разбудила разом все похороненные навеки желания? Ведь я давно одержал над ними победу! Как могло случиться, что не юная жрица Изиды, окропляющая водой позолоченного Быка Аписа[9], посмотрела на меня, и в ее скользящем взгляде я прочитал свой приговор...
Жрец застонал, – боль, разрывающая его виски, была ничтожна по сравнению с болью, разрывающей его сердце.
О Боги! Он заскрипел зубами, желваки вздулись на скулах. Его жреческий сан, его обеты, его положение – все, чему он посвятил свою жизнь, пошло прахом.
Но и она, Тийна – так звучало ее имя, – она тоже жрица. Ее обеты хоть и не запрещали земную плотскую любовь, но связь с ним ей бы не простилась в силу его особого положения.
– О Великий Гор! Я даже не знаю, ответит ли она мне взаимностью, и как заговорить с ней об этом?!
Сехер, Верховный Жрец Тота, великомудрый владыка, предсказывающий ход небесных светил и разливы великого Хапи, исцеляющий паломников со всего Египта, – был тяжело болен и не мог исцелить себя. Ибо для его болезни нет лекарства, кажется, и у самих Богов...
Он устало снял тяжелый, украшенный драгоценными камнями венец и обхватил голову руками... благо, никто не смел зайти в святилище, не смел его увидеть, когда он не желал этого.
* * *Тийна утомилась – слишком много блеска, суеты, песнопений... Она любила пышные празднества, журчание искусственных прудов, цветение и густой аромат деревьев в храмовых садах. Любила смотреть, как изукрашенная золотом и яркими тканями Барка Осириса скользит по зеркальным водам под восторженные крики толпы. Бронзовые тела гребцов взмахивали веслами под все ускоряющийся ритм барабанов, вместе с которым нарастало волнение и возбуждение людей...
Венки из цветов, корзины, наполненные спелыми фруктами, богатые подношения зажиточных египтян и паломников со всего света устилали пестрым ковром склон возвышенности, на которую должен был взойти Верховный Жрец Тота – красавец Сехер.
Когда напряжение достигло апогея, – раздался восторженный многоголосный вопль, разрядив атмосферу, подобно сверкнувшей молнии и оглушительному раскату грома. Несмолкаемые крики толпы поглотили все остальные звуки. На верхней площадке храма появилась могучая фигура Жреца в ритуальном одеянии, сверкающем в солнечных лучах... Величественная осанка, пристальный завораживающий взор сделали его средоточием всех чаяний и устремлений собравшихся, сведя в одну сверкающую точку весь возбужденный празднеством экстаз. Все потоки сошлисьна этой прямой фигуре, источающей Силу и наполняющейся притекающей отовсюду Силой...
Тийна укрылась за высокими головными уборами участников церемонии, между украшенными цветочными гирляндами столбами. Взгляд Жреца нашел ее глаза, заставил обратиться в его сторону. Мгновенный и жаркий удар наполнил ее тело оцепенением и слабостью, едва не остановив сердце... Она нашла дрожащей рукой каменную скамью и села, охваченная смятением.
Сладкие запахи, ритмичные звуки барабанов и свист флейт странно воздействовали на нее, порождая любовное желание...
ebooksa