Второй шанс: Истинная для Хранителя

Математика мне, правда, пригодилась, когда я пошла учиться на экономический. Но даже это не было моим собственным выбором. Так чего же я хочу на самом деле?

Мне страшно об этом думать. Но ведь Ужик сказал, что мне дали второй шанс именно за способность мыслить! Значит, я должна!

Опять захожусь в рыданиях. Ну не хочу я ни о чём таком думать! Только жизнь начала налаживаться, всё же так хорошо было, и на тебе…

Наконец, решаю, что подумаю обо всём этом как-нибудь в другой раз. Я всецело погружаюсь в житейские заботы, старательно отгоняя лезущие в голову неприятные мысли.

Вот только сны, в которых я погружаюсь в память прежней хозяйки моего тела, вновь и вновь заставляют меня думать о ней и всей этой ужасной ситуации.

Дотронуться до змеи? Нет, немыслимо! Я умру лучше. Зачем я рассказала об этом? Я знаю, если мне пригрозят, что бросят в яму со змеями, я забуду про всё. И про родину, ипро долг. Я сделаю всё, чтобы этого избежать. Это сильнее меня.

Мастер не раз заставлял меня побороть этот страх. Не помогло. Ни плеть, ни жажда — ничего не сработало. А когда мне неожиданно сунули в руки змею, я упала в обморок. Я бессильна это изменить.

Я размышляла, откуда у меня этот страх. Спрашивала умных людей. Целительница Школы рассказала, что слышала отсвоей знакомой, деревенской повитухи. Та много лет принимает младенцев и видит, как они вырастают. Она знает, как то, что случается в родах, влияет на жизнь рождённого. И то, что он сам этого не помнит — не имеет значения. Страх перед змеями присутствует у тех, кто был обвит пуповиной в утробе и почти удушен ею при родах. Допустим, это так. Но что толку от этого знания?

Как же мне всё-таки жалко эту Яру! Представляю, что ей пришлось пережить перед тем, как она умерла. Но ведь получается, что смерть спасла её от ещё более страшной участи?

Близится праздник зимнего Солнцеворота, и я решаю сходить в деревню. Дайна рассказывала, что в этот день на заходе солнца погасят все печи и светильники, а потом самый старый житель деревни зажжёт новый огонь и все разнесут его по своим домам. И устроят огромный костёр на центральной площади, а вокруг него — пляски до утра. Все будут веселиться и радоваться тому, что уже завтра день начнёт становиться длиннее. Короче, местный аналог моего любимого праздника — Нового года.

Праздничная одежда, приличествующая по здешним меркам, у меня уже готова. В сундуке обнаружилась пара меховых шкурок, и я сделала из них воротник на тёплый плащ, а остатками обшила его подол и рукава. А тёплую тёмную юбку украсила красивой яркой вышивкой с бусинками. На голову же связала крючком красивую шаль из тонкой, но пушистой пряжи опять же из сундука.

Вот бы ещё знать, что у них модные дамы в городах носят? Но ничего, всему своё время.

Я выхожу из дома сразу после обеда. До захода солнца ещё есть время, но деревня уже полна нарядно одетой молодёжи, среди которой носятся весёлые стайки совсем малышей.

Вдруг я замечаю Дайну. Знаю, что не стоит общаться с ней на виду у всей деревни. Поэтому просто киваю своей маленькой подруге. Она кивает в ответ, а потом, словно невзначай, проходит мимо и просит выйти на задворки, когда наступят сумерки. У неё на лице синяк. Неужели опять отчим постарался?

Я подхожу к условленному месту. Девочка уже там. Она берёт меня за руку и уводит на чей-то сеновал.

— Здесь точно никто не увидит! — говорит она.

— Как же я по тебе соскучилась! — я не выдерживаю и обнимаю её.

— Я тоже! — отвечает Дайна.

Я киваю на её синяк:

— Отчим?