А бой Аристида — совсем иной. Страшнее и опаснее.
Потому что теперь Анжелика и Аристид вправе войти в этот дворец.
Где-то в гневных небесах тоже гремит огненный бой, но в нее не вмешаться даже бессмертным Детям Ночи.
Позади оглушающий грохот — рушатся мрачные коридоры. Похоронный звон — рассыпаются цветные витражи ажурных стекол. Тюремной телегой на осенних колдобинах трясется испещренный трещинами пол. Внизу шевелится, свивает кольца всё еще голодный Ормос. Готовится вновь воспрять.
Но не успеет. Благодаря бессмертным и смертным истерзанного Мэнда и храбрым пленникам из Аравинта и Эвитана, объединившихся против общего врага.
И таким, так Анж, ступать по земной тверди вовсе не обязательно. Когда умеешь летать в темном подземелье — сумеешь и под высоким потолком. Так что пугай своей злобой, мертвый Ормос, других.
Вот он — тронный зал древних королей. Когда-то здесь правили совсем иные Силы. Древние — как и везде. Но моложе, чем безумные братья-полубоги с затонувшего Анталиса.
Неясно, почему зал еще не рухнул и не обвалился.
И в полном облачении восседает спятивший король-жрец. С фамильным клинком в кровавой руке. Багровый отблеск дымных факелов играет на ярком рубине потертой рукояти. Огромном, чистейшей воды. Ценой в роскошный дворец. А во сколько жизней?
Древнее оружие, старая сталь, бесценные камни.
У обутых в шелковые сапоги ног два последних тела — очередных юных пленниц-любовниц. Не старше Изы. Светлые и темные волосы — в запекшейся крови. И она же впиталась в истоптанный ковер.
Перепуганные стражники и слуги убегали отнюдь не в шелковой обуви.
А трещин на мозаике под плотной тканью не видно. Они просто тонкими змеями вьются прочь — к стенам.
Больше зверь не убьет никого. И никогда. Анжелика — не героиня из любимых книг. И большую часть сегодняшнего подвига совершили не бессмертные Дети Ночи. Но это, главное Зло бывшая принцесса мрачного Мэнда остановит.
Почти главное. Есть ведь еще и сам Ормос. И его тоже скоро уже не будет.
Но Анжелика ступает по грязному, стоптанному ковру только к бывшему кровному родственнику. Злейшему врагу стольких последних лет. Прекрасная и ужасная Дочь Ночи. Пока кипит последний бой на море — в изломанной гавани и за рваной линией пенного прибоя. Пока дикая буря швыряет утлые скорлупки древних кораблей — бессмертных Проклятых Галер. Пока взбешенный Ормос пытается вскипятить древнее море. Пока разгневанный небесный всадник мечет огненные стрелы в ночное небо. Пока вечно юные Князь и Княгиня Ночи уводят спасенных жителей гибнущего Тайрана прочь. Подальше от обреченного родного города. Нельзя разбудить почти всесильную древнюю стихию и ждать, что она станет кого-то щадить.
Всё равно безумный Тайран давно перестал был теплым, уютным домом кому угодно, кроме пробужденного Ормоса и его преданных слуг.
Едва умрет кровавый король-жрец — прервется змеиная связь. Станет некому посвятить мертвым Змеям нового короля. И последний принц правящей крови мрачного Мэнда — у Ночных Князя и Княгини. И не черным жрецам добыть спасенного Мигеля у Бессмертных.
Тебе конец, проклятая древняя, многажды сдохшая змея. Больше никто не вернет тебя из гнилого небытия.
— Анжелика, удачи, — улыбнулся Аристид. Как это ему удается — сразу и так холодно, и так тепло? — Я спускаюсь к Ормосу.