Только теперь спасенные пассажиры (или узники) Проклятой Галеры — нет, Галеаса! — вынырнули из душного трюма. Разницу Витольду объяснила бледная как смерть Арабелла. Прежде мало что понимавшая в любых кораблях. Да и сейчас ощущение, что просто заучила наизусть.
Нырнуть в мрачный трюм пришлось, чтобы первым же пенным гребнем не смыло за скользкий борт. Бессмертной команде не грозит ничего — уже следующей волной обратно зашвырнет. Увы, живым на такую любезность рассчитывать не приходится.
Беллу тогда на борт почти внесли. Она до последнего цеплялась за Грегори.
И это теперь тоже кровью запеклось в памяти. Так же, как почему-то внезапный крик больного короля Георга. Хриплый, сорванный… полный дикого ужаса:
— Огненный демон! Он спалит нас всех! Море горит!..
Алый горизонт тогда и впрямь оправдал поэтичное название — будто яростный закат вспыхнул посреди чернильной ночи. С самой середины глубокой чаши небес — до пенных шапок морских волн. Рваным полукуполом.
Но никаких демонов там точно огнем не швырялось. Просто король Георг вспомнил послеобморочный бред Грегори. И в безумном сознании больного старика всё исказилось, как в кривом зеркале.
И сразу же хищная волна в сотню раз выше Витольда показалась не такой уж и страшной. Тем более что не накрыла, а вскинула легкий галеас на пенный гребень. Как любимую игрушку. И швырнула в кипящее море.
Причем, ощущение, что и впрямь — кипящее. Долетающие брызги почти обжигали.
Пенные волны теперь плещутся на месте бывшего дворца. И доброй половины огромного Тайрана. Или почти половины. Будто там никогда и не было древнего города. Роскошного дворца, жилых домов. И мрачных подземелий — логова вечно голодного Ормоса и вечно юных Детей Ночи.
Ну они-то спаслись, ясное дело. Но куда провалился чокнутый змей? На самое дно морское? Если так — хорошо бы там и сварился. Вкрутую. Холодную кровь стылых рептилий такое должно убить точно.
Если в разрушенном дворце еще оставались живые — у них шансов не было. Жуткой оказалась цена за победу над древним злом.
Спящий вулкан здесь, что ли, когда-то таился? Не одному же дохлому Ормосу дремать до времени. Иначе почему полгорода провалилось в бездонную пропасть? В какую-то морскую яму?
И такой же вспыхнувший вулкан взорвал один из крупных островов легендарной Лунной Гряды — в десятке миль? Витольд слышал, что когда трясется морское дно — такое бывает. Треснут вековые камни под обманчиво тихой водой — и хлынут волны в огненное жерло…
Это как-то объясняет кипящие волны. А заодно и бешеное зарево на алом горизонте. То, что теперь уже — слава милосердному Творцу! — погасло. Да и бурлившая вода успокоилась, поостыла. Может, честный и искренне верующий кардинал Александр из далекого Эвитана вымолил хрупкие жизни беглецов? Он-то уж точно почти святой.
Вит поспешно укутал хрупкие плечи дрожащей Беллы вторым плащом. Ей теперь всегда холодно.
Где галеры (галеасы!) Грегори и еле живого короля Георга — сейчас гадать бесполезно. Далекий корабль не совсем принцессы Изы трепещет узким парусом на тихом горизонте. Уже спокойном, темно-синем. Под розовеющей зарей. Далеко-далеко. Сотни глубоких футов под ракушечным килем. А нынешний долг Витольда Тервилля — спасти Арабеллу и этих людей. Вверенных ему — потому что больше некому.
— Тебе нужно поесть, девочка, — несгибаемая баронесса Керли заботливо склонилась над еле живой Беллой. С пусто остановившимся взглядом. Аравинтская принцесса потеряла всех, а теперь еще и Грегори. — Тебе понадобятся силы. Как и всем нам. Это еще только начало.
И нужно приложить все усилия, чтобы оно же не стало концом.
Часть 2