– И что?
– Но ведь там и глина, и земля, и цезий, наверное, попадается.
– Наверное.
– Ну, вот. Они по всему этому скачут, а я их боюсь.
– Так, Хомячков, я с Вами совсем запутался. Поэтому мне плевать, по чем Вы там скачете и почему Вас боятся жабы, но чтобы завтра к концу дня у меня на столе лежал отчет о молекулярном строении лягушки… тьфу, глиноземного цезия. Все. Идите.
Уже открывая дверь, Хома повернулся к начальнику и прошептал:
– Вы тут потише. У Вас, кажется, рыбки уснули.
За дверью он столкнулся с секретаршей, которая несла в кабинет валерьянку. В коридоре Хомячков усиленно соображал, в каком кабинете он работает. Вспомнив, что он находится напротив лифта, Хома подошел к двери и потянул за ручку. Дверь не поддалась. Он подергал сильнее – результат тот же.
– Странно. Неужели рабочий день кончился? Что же делать, ведь там мой плащ и шляпа? – в ужасе подумал Хомячков и со вздохом ударился спиной об дверь. Глаза он открыл, когда на лоб положили холодный компресс.
– Говорил я вам, нужно для него на двери табличку повесить «открывается во внутрь», а вы – догадается, догадается, – услышал Хома слова коллеги, обращенные к другим сотрудникам.
Поблагодарив за помощь, он, потирая на затылке здоровую шишку, пошел к своему столу.
– Зачем начальника Вас вызывал, Хома Хряпович? – поинтересовалась молодая сотрудница.
– Да так, о лягушках поболтали, – рассеянно произнес он.
– Н–да, и у двери коврик надо положить помягче, – задумчиво сказала сотрудница.
– Господа, товарищи! Кто–нибудь знает, где можно достать глинно–земного цезаря, – вдруг спросил Хомячков, обведя всех просветленным взором.
– Может, Вы хотели сказать глиноземного цезия? – уточнил сотрудник.
– Да, да, именно его. Скажите, на рынке его продают или только в фирменных магазинах?
– А он Вам нужен как вещество или как отчет? – спросил все тот же коллега.
– Отчетом оно, конечно же, лучше, – согласился Хомячков.
– Тогда поищете в своем столе. Мы его Вам полгода назад отдали.