Театральные комедии

22
18
20
22
24
26
28
30

АНТУАН. Я думаю, с таким предложением можно обратиться к Бруно.

ЭДВАРД. Кто это?

ЭЛИЗА. Молочник. Ты его видел.

ЭДВАРД. А, этот. (Делает несколько шагов, изображая хромоту.)

АНТУАН. Мне показалось, он очень покладистый малый.

ДОРИАН (словно раздумывая). И в самом деле. В камере ему не придется нагружать больную ногу.

ЭДВАРД. Вот и займитесь этим. Разумеется, его двухлетний отдых будет достойно оплачен. (Элизе.) А сейчас срочно отбей телеграммы родственникам. Пусть сдают взятые в аренду сюртуки и выпьют за здоровье Бергенса.

ЭЛИЗА. Но они не поймут…

ЭДВАРД. Если они родственники Бергенса, то давно привыкли к его выходкам. Сообщи, что он хотел посмотреть, как родня встретит известие о его кончине. Так и быть, телеграммы отправим вдвоем. (Эдвард и Элиза уходят.)

АНТУАН. Везет же этому Бруно – деньги так и сыплются.

ДОРИАН. Да. Сначала покойник, а теперь каторжник.

АНТУАН. Но для вас лучше не придумаешь. Вместо отравителя сделались великим целителем.

(Входит БЕРГЕНС в ветхой одежде молочника.)

БЕРГЕНС (весело). Господа, как поживает наш покойничек? Не жалуется ли на подушку из стружек?

АНТУАН. Угомонился. Кажется спит.

БЕРГЕНС. А я принес новое завещание. Уж его этот мерзавец не порвет – заверено у нотариуса.

ДОРИАН. У Эдварда?

БЕРГЕНС. Можно подумать, в городе только один продажный нотариус.

АНТУАН. И кому достается ваше состояние?

БЕРГЕНС. Молочнику Бруно. Все до последней копейки.