Театральные комедии

ЖАННА. Мы все его знали. Но, по-моему, не ценили, как следует.

АНТУАН. Его знакомство с этой дамой было мимолетным.

ЖАННА. Да, я не могу похвастаться, что изучила Теодора Эмильевича, как следует. Поэтому его решение упомянуть меня в завещании оказалось неожиданным.

ЭДВАРД. Еще одна наследница! (Подбегает к входной двери, открывает ее.) Эй! Кто там?! Заходите! Всем будем рады! (Закрывает дверь.) Пока никого. Наряжаются.

ЖАННА. Попрошу не оскорблять! Иначе все, что мне полагается, я потребую через суд! У меня, кстати, есть знакомый судья.

ЭДВАРД. Может, и нотариус?

ЖАННА. Есть и нотариус.

АНТУАН. Эта сумасшедшая возомнила себя наследницей Теодора Эмильевича.

ДОРИАН. Она уже приходила после его смерти.

ЖАННА. И до смерти не один раз. Так что все тут хорошо знаю. (Элизе.) Даже какие у вас простынки в спальне.

ЭДВАРД. Я тоже знаю, какие там простынки… Но я ведь не претендую на наследство.

ЖАННА. А вы в завещании и не указаны!

ЭДВАРД (Жанне). Тогда покажите эту бумагу.

ЖАННА (указывая на Дориана). Вот пусть он показывает – он ее зачитывал.

ЭДВАРД. Есть еще одно завещание?

АНТУАН. Да он их написал двадцать штук! Последний месяц только и занимался каллиграфией… на пару с нотариусом. Вот, смотрите. (Подходит к секретеру, выдвигает ящик, вынимает пачку бумаг.) Все заверенные! Все одним числом!

ЭДВАРД. Подлец!

ЭЛИЗА. Но зачем?

АНТУАН. Вот в одном завещании указал… (Читает.) Не предавать мое тело земле, пока не улягутся споры о наследстве. А их тут указано сорок восемь человек!

ЭДВАРД. Так что лежать ему вон там до второго пришествия. (Указывает в сторону «мертвецкой».)