— Город, — горько усмехнулся мужчина. — Почти вся молодёжь сбегает в Александрию. Она же тут под боком, манит вседозволенностью и лёгкими деньгами. А у нас надо работать, много работать. Натирать мозоли, гнуть спину. Тьфу на этот город, будь он неладен, — махнул он в сердцах рукой.
Мария подошла и погладила мужа по плечу. Похоже, не впервые слышит от Хила поношения в сторону Александрии.
— Так ты, дорогой, сам сбежал от отца в город, а после меня сюда притащил, — девушка звонко рассмеялась. Назвать её женщиной у меня язык не повернётся.
— Так чего поносишь других?
— Я... А ну их, эту молодёжь, — вновь махнув рукой, он схватил со стола кусок хлеба и зажевал.
— На всякий случай уточню. Он точно в одиночку бродит? — Хил кивнул.
— Хорошо, — я встал из-за стола. — Пойду собираться.
***
Кухня кузнеца Хила.
Час спустя.
— Дорогой, что ты ему пообещал? — спросила Мария, глядя на мужа.
— Да ничего особенного, — ответил он, но, поймав взгляд жены, понял, что лучше рассказать ей всё. — Золото он сказал не возьмёт.
— Да не одолеет он хищника, Мария! Только зря погибнет и друзей своих погубит. Так зачем зря сотрясать воздух? — произнёс Хил, но, под пристальным взглядом Марии, он всё же сдался:
— Я пообещал, что коли он убьёт тварюгу, то мы с семьёй переедем на Сокотру.
— Погоди дорогой, там же находится орден искателей?
— Да, именно там.
— Не буду спрашивать, зачем ему это, но где мы возьмём деньги на переезд?
— Он сказал, что всё оплатит, — пожал плечами Хил и попытался незаметно ускользнуть в кузню.
— Стой, муж! Когда ты собирался мне об этом рассказать?