Настолько растерялся здесь?
Впрочем, кто Ирии и Анри мешал стать любовниками прежде?
Виктор Вальданэ досадливо морщится. Дескать, какой пошлый конфуз. Гулящая баба прибежала спасать полюбовника, мерзость какая. А мы-то думали, что она…
Довольно качают ядовитыми головами оживающие змеи. Скалят отравленные зубы.
Шелковые дамы укоряюще качают широкими веерами. Черепаховыми. Поджимают подкрашенные губы.
Нагло ухмыляются галантные кавалеры.
— Напомнить ли мне вам, что вы не состоите в законном браке, сударыня? И даже не вдова.
Сейчас еще хихикать вокруг начните. Все, кроме призрачных змей. И бедного Сержа. За Анри Ирия уж точно не в браке, так к чему вопрос? Чужой жене быть шлюхой можно, а незамужней деве — нет?
— Спасибо, Ваше Величество, у меня прекрасная память. — Глаза в глаза. Честные — в лживые. — Я помню даже то, что забыли другие.
Пышный зал остолбенел. Королева тянется к крепкому локтю короля — обвитому зеленым бархатом. Удержать взбешенного муженька от вызова вооруженной стражи и немедленной отправки Ирии в соседнюю с Анри уютную камеру? На общую им точно не расщедрятся — хоть сколько заявляй, что давние любовники.
— Готовы ли вы, графиня, повторить свои слова еще перед одной дамой? — вкрадчиво-вкрадчиво. Нагло-нагло. Уверенно-уверенно.
Это еще к чему? Эта загадочная дама — Верховная Змея Мэнда? Или привычная Дева-Смерть?
— Хоть перед самим справедливым и милосердным Творцом, Ваше Величество.
Ну же, зови бедного кардинала. То есть — приглашай. Тот не у тебя на послушных побегушках. И ни у кого из предыдущих королей.
И змеиное кубло в многострадальном дворце вряд ли оценит. Вдруг он тоже
А любую клятву на Священных Свитках Ирия перенесет, не моргнув. Не она первая.
В чём здесь все-таки хитрый подвох? Или Ирия — не первая, кто объявил себя любовницей Анри? Тут уже скопился многоликий и многотелый гарем спасительниц? Элен еще не являлась точно, но знатных дам в освобожденной Лютене и без нее довольно.
— Перед этой благородной дамой корона имеет определенные обязательства, — улыбается Виктор Вальданэ. — А король держит слово. Всегда. Таков закон.
Обязательства, значит. Определенные. Можно себе представить, какие. И жаль, новый король забыл все прочие долги.
Яркое и алое всегда шли Карлотте Таррент. Как и торжествующая усмешка победительницы. А ее новый муж — явно ширма. Но тоже вполне ярко разряженная. Шелково-бархатная. Да и с лица — смазливая. Как и с завитых белокурых локонов.