Страха нет. Слишком часто острый меч висел над привычной головой, чтобы теперь страшиться его смутной тени.
Или ее отсутствия. Если посмертие Ирии — то же, что и у Джека, она примет его, не дрогнув.
И острый меч — всё лучше, чем топор палача. Или даже его же меч. Если есть выбор — Драконья племянница умрет, сражаясь. Осталось лишь этот выбор выгрызть. У той самой жестокой судьбы.
— Совсем скоро. Но всё еще можно исправить.
— Я не обесчещу свою семью и семью Анри. Не брошу Кати и Чарли. И сестер. Я не сбегу с собственной свадьбы. Слишком много людей мне пришлось бы предать. И все они — близкие. И я сейчас не о матери.
— Я тоже не считаю близким отца. Хоть тебе его и жаль. Свадьбы не избежать, Ирия. Но судьбу изменить еще можно. Кольцо не станет смертным. Древний Альварен не ждет твоей жизни в жертву. Он вовсе не жаждет хоронить свою дочь. Альварен хочет твоей свадьбы и рождения детей — вашей общей крови. Твоей и Анри — Лингарда и Тенмара. Хочет для них счастливой судьбы. И примирения древних родов. Еще раз.
— Как? Что я должна сделать? Подскажи, если можешь.
— Думай, — шелестят изумруды с серебром, удаляясь. Мягко скользят. Тускнеют призрачные черты. — Я и впрямь хочу спасти правнучку моих давно ушедших любимых сестер. Но мне нельзя говорить прямо. Только помочь тебе понять самой. Разве наши тебе еще не объяснили?..
Проснулась Ирия внезапно. Будто вдруг вынырнула из теплых, ласковых волн.
Спала сегодня невеста просто безмятежно. Отсыпалась заранее, не иначе. Перед счастливым будущим. В обновленном королевстве возрожденных традиций и устоев.
И спросила Тариану обо всём, кроме главного. Черных шипящих змеиных голов. Впрочем, за этим не к призрачной прабабушке, а к вполне реальной Деве-Смерти. Ее епархия.
За заснеженным окном светает — значит, скоро новый день. Приближающий свадьбу. Уже настает — зимой светлеет поздно, а весна еще только робко переступает порог.
А если повезет — рассвет приблизит еще и поражение выплывшей из ниоткуда матери. Потому что Ирия знает ее следующий шаг. Осталось найти пути предотвратить его.
Раз Дева-Смерть не сидит, сложа руки, — зачем сдаваться ее избраннице, пусть и временной?
Вчера Карлотта отвлекала внимание. Потому и заливалась южным соловьем. И в отличие от дочери, ее руки свободны.
— Ирия! — мать легка на помине. И на ногу.
И тут же — требовательный стук в дверь. Под стать надменно-властному голосу.
Это у Ирии связаны руки. И тяжелые кандалы на ногах.
— Входи, мама, — пленная дочь села в постели.
Грозный скандал грянет сейчас?