Или внизу сторожить комфортнее? И от Карлотты подальше. Вина на кухне опять же попросить можно.
В скольких еще домах, особняках, тюрьмах и монастырях Ирии суждено быть запертой⁈ А Кати с Чарли?
— Сударыня, вы всё еще даже не одеты, не умыты. Где прическа? Ваша матушка…
Заткнись!
— … поспешно покинула сей гостеприимный дом. Даже слишком гостеприимный. Она без сомнения еще вернется, и мой любимый братик ее безропотно пустит. Он уже послушно пляшет под материны барабаны с Южного Материка. Да и кто его спросит? Поэтому вы можете ее дождаться. Но тогда уеду я. А если запрете под замок — вылезу в окно. Вот в это. Прямо сейчас. Предупреждаю: у меня с собой кинжал и набор метательных стилетов. В крайнем случае, веревка найдется. И я сильнее вас.
Ирия молча оттолкнула обнаглевшую стерву прочь. А вот нечего прямую дорогу загораживать. К одежде.
Судя по зеркалу у стены, графиня Таррент — красавица. Только бледновата. Кроме разве что на фоне камеристки.
Зато графиня истинная — не как некоторые баронессы.
Колокольчик, звени. В Лиаре были живые — с васильками и ромашками. Папа их любил. И счастливо смеялся.
Во снах порой слышен призрачный звон — в такт бесшумным шагам Тарианы.
А здесь остались только мертвые колокольца — для вызова прислуги. И звенят невесело. Похоронно.
— Горячей воды, — распорядилась Ирия. — Быстро.
Новенькая служанка — не Джейн. Имя этой пока не вспоминается. Джейн еще не съели? Эти могут. Надо будет забрать ее с собой.
Как когда-то — Мари? Одну уже забрала, помнишь?
Но если Джейн отослали прочь — пора вернуть с дороги.
Имя новой не вспомнилось, но ведь графиня его помнить и не обязана, да? Обязана она совсем другое. И очень-очень многое.
— Выйдите, пожалуйста, — попросила Ирия камеристку.
— Зачем? — губы превратились и вовсе в тугую нитку. Или в заточенное лезвие. Или в струну — такой режут горло. Легендарные наемные убийцы на далеком Востоке. — Я должна потом помочь вам одеться. Таков приказ вашей матушки.
А Ирия здесь — никто. В глазах чужих слуг. Поняли.
— Ах да, конечно. Графиня что младенец — сама не оденется. Тогда пришлите ко мне дуэнью.