Лодка заметно приближалась к пристани. Скоро стали видны сидевшие в ней люди.
– Эге, – сказал сотник. – Никак там Сёмка Ротов со своими ребятами и два чужих человека, по одежде господа.
Богдан Матвеевич и сам всё видел. Сёмку он узнал сразу, а в двух незнакомцах определил поляков и сразу догадался, что это шляхтичи, определённые жительствовать на Майну.
Лодка причалила к пристани, на бревенчатый помост из неё вышли казаки, а за ними шляхтичи. Сёмка подбежал к Хитрово и земно поклонился.
– Доставили твоей милости двух шляхтичей. Отбили у башкирцев в степи. Те их в полон тащили.
– А что другие? – спросил Хитрово.
– Ушли в Казань. Стрельцов из караула многих башкирцы порубили. Два шляхтича и мужики ушли.
Ступив на пристань и попав под защиту воеводы, шляхтичи заметно приободрились. Они приблизились к государеву окольничему и церемонно, на польский манер, его приветствовали.
– Я вас вспомнил, – сказал Богдан Матвеевич. – Вы были у меня на моём подворье в Москве.
– Точно так, воевода, – ответил Палецкий. – Мало времени с того часа прошло, а случилось многое. Казак правду молвил. Навалились на нас чумазые башкирцы, как живы остались, не ведаю.
– Что тут ведать, – улыбнулся Хитрово. – Казаки мной были отправлены приглядеть за вами.
– Благодарю, окольничий! – с чувством произнёс Палецкий. – Если бы не казаки, не быть нам живу.
– Сейчас вы живы-здоровы, пожалуйте в воеводскую избу. А ты, Ротов, как устроишь своих казаков, явись ко мне.
Воевода сел на коня, казаки и шляхтичи пошли пешими. Дорога из подгорья к крепости стала накатанней, она петляла по крутому склону и выходила на верх горы на значительном расстоянии от крепости, за острогом, на крымской стороже.
Хитрово достиг съезжей ранее всех и кликнул дьяка Кунакова.
– Нежданные гости к нам явились, Григорий Петрович, организуй им ночлег.
– Что за люди? – спросил дьяк.
– Майнские поселенцы, полоцкая шляхта. Башкирцы их взяли в полон, но казаки их вызволили. Сёмка Ротов опять отличился. Удалой казак!
Последние слова воеводы пришлись дьяку не по вкусу и всколыхнули в нём старые подозрения к Сёмке, брату Федьки Ротова, о воровских подвигах которого в Синбирске было известно.
– Шляхтичей я устрою. А насчёт Сёмки Ротова будь, Богдан Матвеевич, настороже. Прослышит он о скорой вылазке против воров и стукнет брату. Отправь-ка ты его сей же час в Карсун, от греха и соблазна подальше.