– Я умею справляться. По крайней мере, понимаю, как. Зайца на пару дней хватило, а тут не зайцы… – Он замолчал, а когда заговорил, в голосе его слышалась задумчивость: – Это состояние такое, Влас, особенное состояние, когда ты горы готов свернуть движением мизинца. Скорость, сила, изворотливость. Мозги, опять же, работают в разы быстрее. Я называю это потоком.
– Состояние?
– Состояние. Оно многое дает, но и многое отнимает. Когда я в потоке долго, мне нужны силы, а силы для меня, как выяснилось, это кровь.
– А если без потока, если по старинке?
– Если по старинке, то продержаться могу долго. Ну, мне так думается.
– И силы все свои особенные растеряешь?
– Не все. Буду однозначно сильнее любого из людей, но слабее себя того… из потока.
– Так и будь без потока. – Дельный ведь совет, но Грине он что-то не понравился.
– Не могу, Влас. Хорошо там, чувства глохнут, боли нет.
– Так это не жизнь, если без чувств и без боли. Разве не так?
– Так. – Он вздохнул, отчаянным движением взъерошил волосы.
– А если приловчиться? – спросил Влас. – Ну, чтобы и нашим, и вашим. И человеком, и этим…
– Упырем, – закончил за него Гриня.
Влас кивнул, посмотрел вопросительно.
– Сможешь?
– Я стараюсь. Только и делаю, что ищу эту грань между… нашим и вашим. Я сейчас о другом. Я о том, что там, в Гремучем ручье, вам, возможно, больше пригодится моя упыриная часть. Ты уже сейчас должен это понимать.
– Я-то понимаю, а с остальными как?
– Остальным знать это не нужно. Никому, понимаешь?
– И… Лидии?
– И Лидии. Кому нужно такое… чудовище? Вот ты мне скажи?