– Танюшка! – Сева продолжал яростно дергать замок. – Митяй, где отмычки?
– Отойдите! – Она не кричала, но у них обоих заложило уши, а потом мягкая волна отбросила их к двери.
– Стой! – Митяй снова ухватил Севу за руку, не позволяя вернуться к стеклянному гробу. – Не мешай ей!
Да, сейчас все, что они могли сделать, это не вмешиваться. Потому что прямо у них на глазах просыпалась не только Танюшка, но и ее сила. Та сила, которой так боялся фон Клейст.
Танюшка уперлась ладонями в крышку гроба. Со своего места Митяй видел, как побелели ее пальцы. Подумалось вдруг, что все это пустое и бессмысленное, что простой девчонке такое не одолеть. Но Танюшка больше не была простой девчонкой.
Замигала лампочка под потолком. Завибрировал и с пронзительным звоном треснул сначала один железный хомут, потом второй и третий. Металлические клепки, их скреплявшие, разлетелись во все стороны, как пули. Митяй прикрыл голову руками. Сева остался стоять истуканом. И это чудо, что его не задело! Дуракам везет. А влюбленным дуракам, наверное, везет вдвойне.
Как только ослабли железные путы, Сева бросился вперед, столкнул стеклянную крышку, обхватил Танюшку за плечи. Так и стоял, не шевелясь, склонившись над хрустальным гробом и своей проснувшейся царевной. Ему простительно, он влюбленный дурак. Но Митяй был начеку. Там, наверху, что-то происходило. Кажется, фрицы готовились к атаке. И если они не поторопятся, будет несдобровать.
Он так и сказал. Похлопал Севу по плечу, смущенно улыбнулся Танюшке, а потом сказал:
– Ребята, если мы сейчас не свалим, нам хана!
Из гроба Танюшка попыталась выбраться сама. Может, и выбралась бы, но не быстро. Поэтому Сева просто подхватил ее на руки. Пригодилась силушка богатырская! А дальше план был прост и незамысловат. Мимо беснующегося упыря в пролом, по подземному переходу в оранжерею. Куда и как дальше? Митяй не знал, но упрямо продолжал надеяться на фарт. Куда-нибудь… Как-нибудь…
В камере с упырем Танюшка вдруг заупрямилась.
– Сева… Сева, отпусти меня!
И снова голос ее звучал то ли в камере, то ли прямо у них в головах.
Сева послушался, осторожно поставил Танюшку на каменный пол, но держать продолжал крепко. А упырь вдруг перестал бесноваться, затих и потянулся к Танюшке, до предела натягивая цепь.
– Осторожно! – Митяй, не особо церемонясь, дернул Танюшку назад, подальше от упыря. – Он кусачий!
– Я знаю. – Она всматривалась в уже почти потерявшее человеческие черты лицо.
– Тогда хватит любоваться на него, как на картину! – Митяй начинал злиться. Он всегда злился, когда нервничал. А повод был: снаружи наступила подозрительная тишина. Такая тишина бывает перед началом штурма. Или когда враг затеял какую-нибудь очередную пакость. – Сева, хватай и ее и валим!
– Вы идите, а я сейчас. – Танюшка не сводила взгляда с упыря. – Идите, я вас догоню.
А потом взгляд ее сместился с упыриной морды на упыриные оковы, и Митяй начал понимать, что она задумала. Нет лучшей защиты от фрицев, чем спущенный с цепи голодный упырь. Остается лишь один вопрос. Что станет с тем, кто спустит упыря с цепи?
– Ничего. – Танюшка пожала плечами. Это МИтяй вслух спросил, или она мысли прочла? – Он меня не тронет.
ebooksa