Усадьба ожившего мрака

22
18
20
22
24
26
28
30

– Соня… – У ужаса был голос дяди Гриши, и от этого делалось еще страшнее.

Соня попятилась.

– Соня, это я! – Темнота обрела плоть, и в квадрат лунного света выступил человек. – Соня, все хорошо, опусти эту свою… палку.

Несколько мгновений она всматривалась в его лицо. Бледное, изможденное, но самое обыкновенное, человеческое. И глаза у него были самые обыкновенные, никаких тебе красных угольев. Соня всхлипнула и повисла у него на шее, прижалась щекой к его холодной, пахнущей папиросным дымом щеке.

– Дядя Гриша! Как хорошо, что это вы!

Как хорошо, что это он, а не то красноглазое чудовище, которое придумало ее насмерть напуганное воображение.

– Это я, Соня. Это всего лишь я. – Он говорил и гладил ее по голове, как маленькую девочку. – Все, не бойся. Я пришел за вами с Лидой. Соня, где Лида?..

Наверное, он уже сам понял, что случилась беда. В какой момент, Соня не знала. Он просто понял и все, вздохнул, убрал руку, отступил на шаг, повторил вопрос:

– Соня, где Лида?

– Я не знаю… Дядя Гриша, я ничего не знаю. – Ей хотелось плакать от этой своей беспомощности, от того, что она ничем не может помочь ни себе, ни ему, ни Лиде. – Она ранена. Ей нужно пить, понимаете?

Дядя Гриша ничего не ответил, он оглядывал избушку. Что он мог видеть в этом темноте? Надо снова зажечь свечу.

– У нее начался жар, и я пошла за водой. За водой и малиной. – Соня вытащила из кармана пальто колкие ветки, протянула их дяде Грише. Доказательство… – А она сказала, что я должна вернуться до темноты, иначе она пойдет меня искать.

– Она не пошла тебя искать, Соня…

Дядя Гриша сел на лежанку. Соня села рядом.

– На нее кто-то напал, – сказала шепотом. – Я пришла, а табурет… он на боку посреди избы.

– На боку посреди избы… – Он втянул в себя воздух, словно принюхиваясь. – Рана серьезная? – спросил, не глядя на Соню. Да и что на нее глядеть в этой темноте?

– Я не знаю. Лида сказала, что несерьезная. Ее порвала собака… Дядя Гриша, на отряд напали. Их больше нет! Ни тети Шуры, ни Зосимовича, никого…

Все-таки она не выдержала, разрыдалась.

– Я знаю, Соня. – Он погладил ее по голове. – Я был там.

– Вы вернулись? – спросила она, вытирая со щек соленые слезы. – А Сева и… Митя? Они с вами?