Ревелль

Значит, у меня и Лакс будет еще две недели на поиски всего, что связано с моими родителями.

– Уедем после выборов, – согласился я.

Триста взглянула на инкрустированные алмазами часы:

– Большой шатер ждет. Идемте, мальчики.

За две с лишним недели ночевок в амбаре оглушительный рокот ревеллевских барабанов заменил мне колыбельную, а зазывный голос Вольфа проникал в сновидения. Тем не менее субботним вечером я вошел под своды Большого шатра, охваченный неожиданным трепетом и восторгом.

Занавес раздвинулся, и со сцены заструились серебристые пряди дыма. Они, словно пальцы, обвивались вокруг наших поясов, заманивая все глубже. Черную пелену рассекали разноцветные огни, выхватывая из тьмы ярко накрашенные лица, мгновенно исчезавшие опять. В клубах сигарного дыма и всполохах огней я так и не смог толком разглядеть ни одного из Ревеллей, одетых в сценические костюмы, хотя был уверен, что Лакс среди них нет. Вольф любил подогревать интерес зрителей, пробуждая в них желание хоть одним глазком увидеть Сверкающий Рубин.

Каждый глоток воздуха был пропитан магией. Все краски казались невероятно насыщенными. Я с трудом сохранял ясность ума. Роджер, подхватив под руки меня и Тристу, порхал по зрительному залу, веселясь вместе со своими родными. Уж он-то узнал их всех до единого. И его семья чествовала нас, будто королевских особ. Я не раз ощущал прикосновения веселящихся танцовщиц, а Роджер и Триста, видя, как я смущаюсь, еще больше подначивали их. Когда мы наконец добрались до ложи, где сидел Дьюи, мои щеки болели от смеха.

Внизу на сцене жонглеры огнем, маршируя под лихорадочный бой барабанов, ловили горящие факелы. Каждый раз, видя летящий им в руки огненный шар, я едва не вскрикивал, а они как ни в чем не бывало продолжали сиять ослепительными улыбками.

– Ну как, Джеймисон, нравится? – Дьюи подал знак Тревору, чтобы тот принес нам по бокалу.

Не успел я отказаться, как эдвардианец протиснулся между рядами телохранителей, которых привел с собой Дьюи, и исчез.

Я кивком указал на партер:

– Ту публику, кажется, мало интересует, что происходит на сцене.

Он ухмыльнулся:

– Они пришли за совсем другими развлечениями.

Жонглеры огнем дружно поймали свои факелы, и зрители разразились аплодисментами.

– Почему представления в зимнем театре должны быть такими опасными? – спросил я. – Если внести некоторые изменения, они вполне будут интересны семьям с детьми.

– Мой прадедушка пробовал. – Роджер вскочил на перила. – Его убили.

Дьюи скривился:

– Очень похоже на штучки, которые любит вытворять моя семья. Если я стану мэром…

– Когда ты станешь мэром, – поправила Триста.