Ревелль

– Что ты сказал? – прорычал я и толкнул его в грудь. – Да я тебя…

– И что ты мне сделаешь? Еще раз ткнешь кулаком? – искренне расхохотался Джордж. – Ты еще не понял, что с Хроносами не стоит затевать драку? Мы всегда побеждаем.

Триста схватила меня за руку, и Джордж удалился.

– Пусть идет. Не связывайся с ним, он того не стоит.

Я проводил его пылающим взглядом. Со спины его можно было принять за Дьюи – такой же модный костюм.

– Ну и подонки у тебя братцы.

– Дьюи тоже? – Она склонила голову набок. – Вижу, «остатки магии» все еще дают о себе знать.

Я подавил в себе острое желание рассказать ей обо всем, что узнал от Лакс. Во-первых, не мое это дело, а во-вторых, Дьюи скоро сам покажет свое истинное лицо. Так всегда бывает с чудовищами.

Отвернувшись, я бросил взгляд на лавку, из которой вышел Джордж. «Предсказание будущего» – гласила вывеска. Кирпичный дом, выкрашенный черной краской, с плотными шторами на окнах, походил скорее на аттракцион для туристов с Ночной стороны.

Прищурившись, я посмотрел в щель между гардинами – и у меня перехватило дыхание.

К окну была придвинута спинкой темно-бордовая кушетка. Я на ней уже сидел. Водил пальцем по мебельным гвоздикам, которыми была закреплена бархатная обивка.

– Нам нужно туда зайти.

Триста проследила за моим взглядом.

– Это лавка Ведьмы Мэг. У меня от нее мороз по коже, но раз уж тут побывал Джордж… – Она застонала. – Пойдем.

Дверь была заперта. Триста указала на маленькую коробочку возле замка.

– Она берет плату только вперед. Иначе клиенты будут просто внаглую вламываться и задавать вопросы, на которые ей, хочешь не хочешь, придется отвечать.

– Эдвардианка?

– Древняя старуха. Не столько предсказательница будущего, сколько прославленная сплетница. Собирает секреты со всего острова и продает тем, кто больше заплатит. Потому и живет на Дневной стороне, а не на Ночной: тут карманы набиты туже. – Триста достала из кошелька свои последние камни – два крошечных рубина. И положила один в коробочку. Он прокатился по желобу и исчез в недрах дома.

На другой стороне желоба приоткрылось окошко, и морщинистая рука поймала падающий камень.

– И второй тоже, – проскрипел старушечий голос.