Ревелль

Подергал молнию. Даже не шелохнулась.

Царапая колени битым стеклом, я пополз обратно к Дьюи и Тристе – подхватил ее на руки. Попытался растолкать Дьюи, но безуспешно.

– Ну давай же, гад, очнись…

Ладно, подождет. Прижимая неподвижную Тристу к груди, я рванулся к двери, через которую вошел.

Распахнул – и в лицо ударил огонь, такой жаркий, что я вскрикнул. Языки пламени тут же ворвались в кухню, растеклись по брезенту, взметнулись к потолку…

Не выбраться.

Опустившись на пол, я прислонился к буфету, самому дальнему от двери. Огонь подползал все ближе.

– Триста, очнись. – Я встряхнул подругу. Она не реагировала. – Триста, умоляю, очнись.

Она могла бы вытащить нас отсюда. С помощью магии или нет, она точно бы придумала, что делать.

Но Триста оставалась неподвижна. Как и Дьюи.

Я остался один на один с огнем.

Я справлюсь. Надо только хорошенько подумать.

Если Роджер потеряет сразу и Тристу, и меня…

Нет. Я справлюсь. Выйду сам и выведу остальных.

Уложив Тристу возле плотной матерчатой стены, я пополз обратно к Розе. Снял с ее лица кусок ткани, оторванный от своей рубахи, стараясь не смотреть на кость, белевшую под клочками обвисшей кожи. Промокнул тряпкой лужицу разлившегося средства, постаравшись вобрать все до капли. Пламя охватило полки, и оттуда с грохотом посыпалась керамика.

Я метнулся обратно к выходу из шатра, потер тряпкой шов между клапанами, потом взял с полки нож и изо всех сил ударил. Лезвие отскочило и лязгнуло оземь, не оставив на брезенте ни царапины.

Большой шатер содрогнулся, будто гигантский зверь, вот-вот готовый рухнуть.