— Уверен. При всей нынешней любви Виктора Вальданэ к древним семейным устоям.
И что монарх потребует в качестве платы? Лучше не думать.
— Анри, я сделаю всё, чтобы стать тебе хорошей женой. Обещаю. Я… я всегда буду вас уважать.
Сама-то поняла, что сдуру сморозила? Может, иногда лучше всё же промолчать?
А какое нарисовалось взаимопонимание, когда вспомнили о Кубле. Хорошо, когда есть общие интересы. Змеи, например.
— Я очень ценю, Ирия. — Так, догадался взять ее за руку.
Сейчас точно какая-нибудь кислолицая дуэнья ввалится. И заорет о вопиющем нарушении приличий. Вроде того, что «знакомиться после свадьбы положено».
— Ирия, я клянусь всегда относиться к тебе с уважением. И очень благодарен тебе за спасение…
Захотелось добавить, что очень многие супруги относятся друг к другу с огромным уважением. Ирии еще в детстве и в ранней юности хотелось сделать что угодно, но только не оказаться на месте одного из них. Ни за что.
Ничего, им ведь тоже не хотелось быть на своем. Бедные мужья и жены из знатных семей. Бедные дети Ирии, если они у нее родятся. Виктор Вальданэ ведь может дотянуть до глубокой старости.
— Анри, я хочу рассказать еще кое-что, — понизила она голос. — Там, во дворце, мне показалось…
И тут действительно раздался беспардонный стук в дверь. И немедленно ввалилась дуэнья.
Как-то откопала здесь воспитанницу. Потому что — кто еще это может быть? Явно за сорок, плотная фигура, плотное платье, никакого декольте. И чепец! Куда уж без него? Ни пряди волос на обозрение.
— Ирия, это… — начал Анри.
— Я догадалась, — покорно встретила очередную проблему девушка.
Лучше дуэнья, чем монастырь. И дико жаль прерванного разговора. Когда еще удастся возобновить?
— Графиня, смею напомнить: вы еще не замужем за герцогом, — уперев руки в боки, заявила почтенная дама. Руки в длинных рукавах, очертаний боков под платьем не видно. — Вы должны вернуться в дом вашего дяди.
— До завтра, Анри, — Ирия, закипая, вежливо протянула жениху руку для прощального поцелуя. Как и положено — через плотную перчатку. Теплую, зимнюю.
Даже для такого натянула ее на место.
— Графиня, я всё понимаю, но это уже вопиющее нарушение приличий! — завелась уже в экипаже старая клуша. За закрытой дверцей. — Если ваш брат этого не понимает…