— А я не стану спрашивать, если вы добровольно пойдете с нами, — выступил вперед давешний капитан. Или кто он вообще такой? — Клянусь честью. В мои намерения не входит причинять вам вред.
— Хорошо, — вздохнула герцогиня Вальданэ. Всего лишь жалкая тень своих храбрых, благородных родителей. И Грегори. — Но я хочу видеть Вита. Немедленно.
— Вы его увидите. А эти дамы нам не нужны, — успокоил ее капитан. Или попытался. Кому здесь вообще можно верить? Уж точно не пленителю — после предательства-то прежней подруги по скитаниям. — Мы не воюем с женщинами и детьми. Вам трудно сейчас поверить нам, но мы действительно защищаем вас,
2
— Вас ведь зовут Арабелла Вальданэ? Точнее, принцесса Арабелла Зордес-Вальданэ.
— Вы меня с кем-то путаете. — Белла отставила полупустой бокал, надеясь, что руки не дрожат. — Я — Мэри Анабель Тервилль.
Он лишь пожал плечами — как снисходительный, добрый дядюшка. Добрый дядюшка, предоставивший ей приют в своем замке, кресло у приветливо зажженного, теплого камина. И даже горячее разбавленное вино — как гостья и попросила. И сухую одежду — примерно ее размера. Жены? Кого-то из дочерей? Любовницы-домоправительницы?
Сколько ему лет? Не больше пятидесяти. Рослый, подтянутый, со вкусом одетый. Дамы постарше сочли бы мидантийского патрикия даже красивым… наверное. Когда свергли Зордесов, ему было лет двадцать. И, судя по богатой обстановке вокруг, его семья при новой власти не бедствует. Ни при какой из новых властей.
— Ваше Высочество, сейчас вам совершенно незачем таиться. Вы — среди друзей. Я был одним из тех, кто считал благом для обеих держав помолвку между вами и Константином Кантизином.
Благом? Арабеллу тогда вырвали из прежней жизни, вынудили предать Грегори. Политика оскалилась диким зверем и сцапала в безжалостные когти. Каким же ненавистным и постылым казался далекую вечность назад мидантийский принц Константин Кантизин!
Получится ли пожалеть его сейчас? Когда его смерть тянет в стылую могилу и Арабеллу?
Зато если «дядюшка»-похититель — сторонник Константина, это хоть что-то объясняет. Верность совсем недавно живому принцу, а не давно забытой, свергнутой династии Зордесов.
— Он был лучшим из людей, рожденных моей страной. Истинным правителем, чье величие могло спасти мою бедную Мидантию. Я счастлив принимать в моем доме его невесту.
— Будь я и впрямь его невестой, такие слова способны лишить меня головы. Вспомните, сейчас у власти — не мой, якобы, жених.
— Вам нечего опасаться под этой крышей. — Ядовитый паук кружит вокруг неповоротливой мухи. Вот-вот вонзит острые когти. — Мой лекарь счел своим долгом уведомить меня о вашем положении. Поверьте, ваше будущее дитя делает вас еще драгоценней.
Делает муху еще медлительнее.
А ведь не хотела же пить это «придающее сил зелье». Не хотела. Будто чувствовала.
Как лекарь только по нему сумел понять… Неважно. Белла опять ошиблась. Ничего нового.
— Дитя? — Арабелла хлопнула длинными ресницами. Любил ли их Грегори… или просто устал с ней спорить? — Я беременна⁈
Вряд ли местный интриган с неизвестными целями поверил в ее удивление. Зато… наконец поверила она сама.