Харгроув клацнул зубами, от этого по моей спине побежали мурашки.
– Черви не кусаются, – засмеялся он. – У них нет зубов.
Я подумал, что хорошо бы ему сообщить, что у петронского саблезубого червя они есть, и очень даже острые. Такой червь прогрызет кишки, если Харгроув случайно съест рыбу или дичь, в которых тот живет. Но к этому времени я уже научился держать рот на замке и не связываться с одноклассниками.
– Смелее, – сказал стоящий за парнем Леандер. Уже в том возрасте он говорил повелительным тоном, а на лице временами появлялась улыбка, дававшая понять, что он эту игру знает и готов поддержать, а все находящиеся рядом должны участвовать. Сначала я подумал, что принц говорит о моем поведении, но он продолжил: – Уверен, вы все выживете в местной дикой природе.
Эти слова означали еще и то, что принц одобряет издевательства надо мной.
Я понимал, что я нескладный, слишком настороженно смотрящий на мир, у меня несуразно длинные ноги и бледное лицо из-за недостатка солнца. Однако в тот момент мне стало ясно, что покоя я в школе не обрету.
Через четыре года, когда мне было шестнадцать, я признал, что проиграл схватку, и уговорил директора школы предложить родителям перевести меня на обучение дома, с репетиторами. Я был рад полученному согласию, но одновременно и удручен поспешностью, с которой было принято решение, что подтвердило оправданность моих предчувствий.
И вот Леандер встает рядом, тихой фразой заставляя переключить на себя внимание.
– Мне казалось, когда находишься в центре исторических событий, чувствуешь себя иначе, – говорит он, разглядывая площадь внизу.
– Вся твоя жизнь – часть истории, – замечаю я. – Найдется чем начертить?
Он молчит, но ныряет обратно в комнату и возвращается с сумкой, в которой лежит семейный дневник. Оттуда же он достает огрызок карандаша и протягивает мне. Разглаживаю руками кусок газеты и рисую клетки для игры в траллийский рок, раскладываю цветные камушки, которые он купил в лавке на рынке, хотя он, я уверен, предпочел бы свечи.
– Я совсем не часть истории, – с запозданием отвечает Леандер. – Августа – да; даже Кория, потому что ее дети займут трон. А что я? Даже не могу стать запасным вариантом. Что мне останется после того, как я совершу жертвоприношение? Надо признать, ничего замысловатого в этом нет, надо только сесть на корабль, добраться до Храма богини, с которой я всегда хорошо ладил, провести ножом по ладони – и все. Но и в этом я оплошал. Ладно, допустим, я все исправлю, но что мне делать потом? Ждать четверть века до следующего жертвоприношения?
Я раскладываю на клеточках камни и киваю, предлагая Леандеру первому сделать ход. Он двигает камень вперед и продолжает говорить, понизив голос, вероятно, из уважения к Селли.
– Я хочу сказать, то, что происходит сейчас, это ведь совсем другое. Если у нас получится, мы изменим ход истории. Мы втроем предотвратим войну.
– Это правда, – соглашаюсь я. – Нам пришлось немало вынести. Выжить в страшной атаке и добраться до Порт-Наранды. Завтра останется сделать самую простую и небольшую часть дела.
– Я смогу расслабиться, только когда все закончится. – Леандер хмурится.
– Пожалуй. Селли спит?
– Да. Она украла подушку. – Не похоже, чтобы он злился.
– Невероятно, а мы ведь могли даже не познакомиться с ней, если бы остались на борту корабля. – Я переставляю на одну клетку свой камень. – Если бы ничего из этого ужаса не случилось.
– Я об этом даже не подумал.
ebooksa