Меня сразу охватывает незнакомое ранее ощущение – кажется, будто все чувства мои обостряются. Я забываю о таинственной шхуне и даже своих спутниках.
Легкий бриз качает ветки, слышен щебет птиц. Сотни оттенков сочной зелени поражают воображение. Вдыхаю чистый землистый запах леса и морской соли.
Ступнями я чувствую этот остров, его кристальную чистоту и, главное, отчетливое присутствие Баррики, от которого сжимается сердце. Нечто похожее я испытываю в Храме богини. Мне сложно выразить это словами, пожалуй, вернее всего будет сказать, что мы становимся едины духовно. Я чувствую родство с ней и одновременно присутствие кого-то, чьи границы невозможно определить, это нечто большее, чем в состоянии понять человеческий разум. Чувство ошеломляет и одновременно успокаивает тем, что хорошо знакомо.
– Леандер? – Селли заглядывает мне в глаза, улавливая происходящие изменения.
– Ты тоже это чувствуешь? – выдавливаю я.
– Что чувствуешь? – спрашивает Киган и тоже поворачивается ко мне.
– Ее присутствие, – отвечаю я на выдохе, и они замирают.
– Она…? – Киган с опаской оглядывается.
– Нет, не Ласкии, – говорю с улыбкой. – Баррики.
Селли окидывает взглядом джунгли и медленно кивает. Киган неуверенно оглядывается вновь и смотрит на меня.
– Твоя семья связана с богиней, – заключает он, – полагаю, твое ощущение ее присутствия – хороший знак. Ты знаешь дорогу?
Я знаю. В дневнике есть еще не прочитанные мной страницы, исписанные почерком отца, впрочем, до него каждый член семьи оставлял отчет после посещения Храма. Но я бы все равно знал интуитивно, даже без записей.
Мы тщательно вытираемся, одеваемся и зашнуровываем ботинки. И поднимаемся все выше, постепенно отдаляясь от лодок.
Ветки деревьев цепляются за одежду и мешают идти, под ногами шелестят опавшие листья. Теплый влажный воздух обволакивает, и мы довольно бодро идем по тропинке, вероятно, проложенной животными. Иногда я замечаю сломанные ветки – на них явно наступали. Ветер становится сильнее и заставляет раскачиваться кроны над нашими головами. Мы идем в ритме биения сердца, монотонность успокаивает.
Подъем становится круче, дыхание тяжелее. Вскоре просвет между деревьями увеличивается, и я понимаю, что мы приближаемся к вершине Острова. Чтобы преодолеть расстояние до пика, беремся за руки и помогаем друг другу.
Селли останавливается, тянет Кигана за руку вверх по скользкой земле и переводит дыхание.
– Как думаете, долго мы поднимались?
– Минут двадцать. – Киган достает из кармана кусок тряпки. Это точно не платок и никогда им не был, но им он вытирает лоб, размазывая пот и грязь.
– Это точно та тропа? – Селли вопросительно смотрит на меня с прищуром.
– Точно. – Протягиваю руку, чтобы она помогла подняться и мне.