– Кто я – не твоё, сволочь, дело! – озлился Сёмка и ударил вора под душу. Филька скорчился и стал жадно хватать ртом воздух.
– Федька у Лома в главных подручных ходит, а ведь я его к нему привёл, на свою голову. Как получил от атамана золотой на шапку, так Фильку знать не хочет. Страшный вор твой Федька! На мне крови нет, а он да Лом в ней по горло!
Сёмка похолодел, он услышал о брате самое худшее и понял, что тому нет обратного пути к людям. Он и сам убил в недавнее время несколько человек, но это были басурмане, а они не в счёт. За каждую погубленную христианскую душу на Страшном суде Федьке придётся давать ответ перед Богом, и участь его ужасна.
Хлопнула дверь, и вошёл Курдюк с корзиной в руке. Он был весел, улыбался, и Сёмку окатило хмельным духом.
– Вот тебе, Филька, обед, как на масленицу. Блины гречневые, пирог с капустой, щука, кисель, – сказал Курдюк. – Я слово держу, вот тебе кувшин с вином, правда, я отхлебнул чуток.
Филька схватил кувшин, заглянул в него и скривился.
– Чуток… Половину выжрал!
Курдюк приблизился к Фильке, явно намереваясь его ударить, но тут дверь резко отворилась, и на пороге появился запыхавшийся от спешки парень.
– Поспешай, Сафроныч! – крикнул он. – Тебя воевода требует, и тебя, казак, тоже!
– Сейчас будем, – ответил Курдюк и повернулся к Фильке. – Лезь в конуру, падаль! Ужо вернусь, тогда и потолкуем на дыбе!
Филька схватил корзину с едой, кувшин и шмыгнул за решётку. Курдюк запер за ним дверь, подошёл к бадье и, припав к ней лицом, напился воды.
– Пошли, Сёмка! – сказал он и погрозил на прощанье Фильке кулаком. – Ужо я до тебя доберусь!
Возле дома владельца Усолья было людно. Здесь находились боевые люди хозяина, приказчики и казаки Сёмки Ротова. На крыльце стояли Светешников и Хитрово. Когда подошли Курдюк и Сёмка, Светешников оглядел всех и сказал:
– Пожалуй, все в сборе, Богдан Матвеевич.
Воевода подошёл к краю крыльца, и люди стихли.
– С этого часа вы все взяты под моё начало, – строго сказал Хитрово. – От меня вам и милость, и казнь. Посему никому со двора не уходить, сейчас пойдёте на поварню, и всех накормят. О выходе скажет десятник Курдюк, он вас поведёт, и его слово – это моё слово. Крепко запомните всё, что я сказал.
Люди зашевелились, зашушукались. Они не ведали, что им придётся делать, хотя все понимали, что с пищалями и саблями посылают не сено косить.
– Зачем идём? – выкрикнули из толпы.
– Про то вам Курдюк в своё время скажет. Идите туда, куда должны идти. Кто сомневается, может остаться. Есть такие?
Желающих остаться не было, и Курдюк повёл людей к поварне, куда они завсегда шли с большой охотой. Пошли туда и казаки, а Сёмку окликнул воевода.