– Гляди-ка, заговорил! – притворно удивился дьяк. – А я, грешным делом, подумал, что ты себе язык откусил, как калмыцкий нехристь. Говори, где Федька?
– Не ведаю, – слабым голосом произнес Семка. – Может, сгинул.
– Как же сгинул, – ухмыльнулся дьяк. – Казацкое отродье живуче, как псы. Коська, возьми кнут и прострочи ему спину, чтоб за ум взялся.
Палач обхватил костистыми пальцами кнутовище, но по воле случая в избу зашёл Хитрово, решивший глянуть, как дьяк учиняет розыск над пленным калмыком. Увидев на крюке Сёмку, воевода поразился:
– Что здесь творится, дьяк?
– Учиняю розыск по вору Федьки Ротову, – ответил, вставая с лавки, Кунаков.
– Но на крюке не Федька, а Сёмка. Разве он за старшего брата ответчик?
– Сёмка Ротов молод, но тоже глядит в воры, – твёрдо сказал Кунаков. – Лучше ему быть битым сейчас, чем быть завтра повешенному.
– Сними парня с крюка, – сказал воевода Коське. – А что калмык?
– Худо с собой сотворил, – ответил дьяк. – Язык себе откусил напрочь. А Сёмку ты зря, Богдан Матвеевич, отпускаешь. Парень хлюст – лапти плетёт, а концов завязывать не умеет. Коська из него одним ударом повытряс бы всю правду.
– После поговорим, Григорий Петрович, – сказал Хитрово. – А ты, казак, следуй за мной.
Сёмка едва верил своему спасению, но быстро пришёл в себя и зло глянул на Коську, погоди, мол, кривая харя, разочтусь я с тобой в потёмках.
Васятка встретил Ротова на крыльце воеводской избы вопрошающе-испуганным взглядом: не проговорился ли казак о нём. Сёмка на него даже не глянул, шёл за воеводой, не ведая, что его ждёт – гнев или милость. В избе их поджидал сотник Агапов.
– Калмык, значит, смолчал, – сказал Хитрово. – Но слова его нам не очень нужны. И так, как Божий день, ясно, что калмыки, по примеру прежних лет, собираются всей своей мочью напасть на степную границу. Не ведомо, куда они пойдут, на Самару или на нас, но следует быть готовыми к отпору. Ты, Агапов, забирай свою сотню, переходи в Заволжье и будь готов встретить незваных гостей.
– Когда выходить, воевода? – спросил сотник. – Казаки вечером в мыльню наладились.
– Пусть попарятся, – разрешил Хитрово. – Отправляйтесь завтра поутру. Теперь твоё дело, казак Ротов. Сотник Агапов просит за тебя, чтобы быть тебе полусотником. Как поступить?
– Все в твоей воле, воевода, – тихо сказал Сёмка.
– А сам ты как?
Сёмка молчал.
– Дьяк Кунаков на тебя зол, – продолжил Хитрово. – Помогал ты брату или нет, я разбираться не стану. Ты, казак, ответь мне одно: могу я на тебя быть в надежде?