– Девочка моя, что случилось? – голос Профессора в ужасе дрожал.
– Закройте дверь! Закройте! – взмолилась Сэйди.
Он тут же захлопнул ее свободной рукой и несколько раз повернул замок.
– Все хорошо. Ты теперь в безопасности. Кто сделал это с тобой?
– Я не знаю, – сквозь громкие рыдания прозвучали трудно различимые слова, – я шла домой, а тут… тут… – Сэйди зарыдал еще громче, да так сильно, что в ушах зазвенело.
Даже Льюис не выдержал звука и, положив голову на пол, закрыл ее лапами. Дэвид очень хотел помочь, но не мог, и потому все, что ему оставалось, это с болью в сердце наблюдать за страданиями своей первой любви, крепко до боли сжимая кулак.
– Скажи мне, – Профессор убрал прядь мокрых волос с лица девушки, – это сделал Патрик?
Буквально на долю секунды Сэйди прекратила плакать и замешкалась, как будто разоблачили ее страшный секрет, но, опомнившись, она зарыдала с новой силой и уткнулась в плечо старика.
– Сэйди, ответь мне! Я сейчас вызову полицию!
– Нет, Патрик дома с родителями. Он еще ничего не знает. Ничего не знает. Не знает, – повторяла она.
– Ты точно не видела нападавшего?
– Не видела. Я шла домой, и тут кто-то резко дернул меня за сумку, разворачивая лицом к себе. Это был какой-то здоровый мужчина на голову выше меня. На голове маска и капюшон. Боже, только бы он меня не выследил! – рыдания вновь продолжились.
– Я должен позвонить в полицию, – пытаясь подняться, сказал Профессор.
– Нет-нет! Не бросайте меня! – она с яростью ухватила его за воротник рубашки.
– Я позвоню и сразу вернусь. Вдруг он действительно явится сюда? И что я смогу сделать, когда едва могу поднять чашку с кофе?
– Пожалуйста, – Сэйди крепко обхватила Профессора руками и прижалась к нему, – побудьте со мной хотя бы немного.
И Профессор сдался, ошибочно пойдя на поводу эмоций, которые в него заселила девушка. Ему стоило прислушаться к затихающему голосу разума, но с каждой секундой он становился тише, а жалость и боль громче. Он обнял ее в ответ и остался сидеть на полу, тихонько раскачиваясь из стороны в сторону.
– Тише-тише, – приговаривал старик, поглаживая Сэйди по голове, – тише, моя родная.
Дэвид в отличие от Профессора испытывал совершенно другие эмоции – он чувствовал надвигающуюся беду и всеми силами хотел прорваться в реальность Профессора и Сэйди, но это было так же бессмысленно, как пытаться влезть в фильм через полотно в кинотеатре.
Беда не заставила себя долго ждать: со второго этажа послышался грохот, словно что-то уронили.