Смотритель

Глава 25

Наоми вспомнила, как мама, держа ее на руках, кормила кур. Те квохтали вокруг них и махали крыльями, и сначала девочка испугалась, но мама кинула зерно дальше, и куры разбежались. Наоми не могла сказать, было ли это смутное воспоминание, как и некоторые другие, настоящим, или ей об этом рассказывали позднее. «Жаль, что я не знала маму так же долго, как ты», – однажды сказала она Лайле. «Зато мне приходится куда больше скучать по ней», – вздохнула сестра.

Наоми много думала над ответом Лайлы. Отчасти она понимала сестру, но ведь воспоминания способны приносить и радость, не только печаль. Она снова вспомнила то утро, когда Джейкоб перехватил ее возле автобусной станции. Когда они садились в машину, Джейкоб признался, что родители поклялись лишить его наследства, если они поженятся. Она решила, что Джейкоб проверяет ее, желая убедиться, что ей нужен он сам, а не деньги Хэмптонов. «Мне все равно», – ответила Наоми, и ей действительно было все равно. Ну, почти. В итоге его родители исполнили угрозу. А еще мистер Хэмптон уволил Джейкоба с лесопилки, и они провели неделю в мотеле, прежде чем нашли дом на Леон-Коффи-Роуд.

Первый месяц дался им очень тяжело. Вины Джейкоба тут не было, но с ними обошлись несправедливо. В последний вечер в «Грин-парк» Деб сказала Наоми, что та сможет купить самое дорогое платье в Блоуинг-Рок, какое не могут позволить себе даже многие туристы, а еще модные туфли и книги, духи и украшения, и даже не задумываться, сколько все это стоит. «Будешь как Золушка», – сказала Деб. Той ночью, лежа в постели, Наоми представляла себе, что так и случится. Они с Джейкобом зайдут в ресторан при «Грин-парк»: он – в красивом костюме, она – в платье, стоящем больше жалованья горничной за целое лето. Они закажут все, что пожелают из меню, а потом будут танцевать. Другие гости даже и представить себе не смогут, что всего год назад Наоми мыла их туалеты. Но об этом будут знать девушки, с которыми она работала, и большинство из них будут гордиться ею и радоваться за нее.

Вместо этого им с Джейкобом пришлось переехать в обветшавший фермерский дом. Идя по городу, Наоми не видела почти ни одного дружелюбного лица. Джейкоб продолжал считать, что родители передумают, и она тоже какое-то время на это надеялась. Но Хэмптоны не передумали. Зато Наоми хотя бы сумела найти постоянную работу в прачечной при больнице, а Джейкоба наняли работать на стройке, поэтому у них были деньги на аренду жилья и еду. Наоми была не против работать. Ее больше тревожило, что подумают Конни и другие горничные. Она представляла себе, как они судачат между собой, что Наоми надеялась заарканить богатого парня, но в конце концов просчиталась, и опасалась, что о том же будут сплетничать женщины, с которыми она работала в больничной прачечной.

Ребячество. Как и в тот день, когда она упросила Блэкберна отвезти ее в город. Слишком много помады и пудры, платье вместо халата, чтобы люди сразу видели ее живот. Она соврала Блэкберну, что всего лишь хотела выглядеть нарядно. Или пыталась соврать, ведь Блэкберн понимал, что может случиться, и пытался этого не допустить. Возможно, все и обошлось бы, если бы Наоми снова не соврала, будто Джейкоб наверняка отпустил бы ее в кино. Она сама втянула Блэкберна во все это. Вспомнив, как упала, она поняла, что поступила еще хуже: поставила под угрозу Энни-Мэй. Да, ребячество, и ничего больше. Но она больше не ребенок. Она на горьком опыте узнала, каково это – потерять мужа и растить дочь в одиночку.

Наоми гадала, поставил ли Блэкберн бархатцы на могилу Джейкоба. Конечно же, да. Может быть, присланные цветы наконец-то заставят его приехать? Но, хорошенько поразмыслив, Наоми поняла, что есть и другая причина, по которой он мог не приезжать. Хэмптоны наверняка отобрали у него машину Джейкоба, мстя Блэкберну за то, что тот помогал ей. Наоми вспомнила, как впервые увидела Блэкберна. Джейкоб заранее предупредил ее об изуродованном лице, поэтому она не отвернулась и не вздрогнула. Но поняла, почему другие часто реагировали именно так. Гант был крупным мужчиной, что, наверное, пугало некоторых еще больше. Но вскоре Наоми стала обращать внимание не столько на лицо, сколько на доброту Блэкберна. Когда она попросила его в тот день положить ладонь ей на живот, он так и сделал. Его сильная рука оказалась очень нежной.

Наоми выглянула в окно, на поле, где работал ее отец. Все росло отлично, включая и Энни-Мэй. Но то, что казалось многообещающим, всегда могло измениться…

Джейкоб думал, что сама судьба послала им возможность купить фермерский дом, что это невероятная удача. Мистер Мэтни неожиданно назначил такую низкую цену, что выплаты по закладной оказались лишь чуть выше аренды. Но ремонт старого дома стоил денег. «Зато он наш, не чей-то», – говорил ей Джейкоб. Она пыталась именно так это и воспринимать – просто очередной шаг в жизни семейной пары. Однако Наоми тревожилась не только из-за денег. Компания «Роулингс констракшен» была крупной, и начальник Джейкоба уже намекал о возможности будущего перевода и повышения. Шарлотт, Атланта, а то и Ноксвилл. Они были женаты всего полгода и еще только привыкали друг к другу, и Наоми боялась, что им не хватит сил целыми днями работать, а по вечерам обустраивать дом, что они будут сильно уставать и раздражаться, вечно тревожась из-за нехватки денег.

Однако домашние заботы только сблизили молодоженов. Вместе они решали, какого цвета будут стены, что и где будет стоять. Даже в те вечера, когда они уставали особенно сильно, достаточно было оглядеться и увидеть новые стекла в окне, свежевыкрашенную комнату. Блэкберн тоже много помогал. Он был в доме не совсем гостем, но Наоми нравилось, что хоть кто-то видит плоды их трудов. Однако тревога из-за покупки дома ее не покидала, особенно после того как начальник Джейкоба предложил ему перевод в Атланту с повышением в должности и жалованье. Начинать все заново, еле успев привести в порядок один дом… Джейкоб все еще рассчитывал, что родители смогут принять его, а Наоми по-прежнему надеялась, что он не ошибается. Поэтому они остались. Она точно не знала, как проходит призыв в армию, но, раз Атланта находится в Джорджии, в другом штате, Джейкоба могли бы и вовсе не призвать, если бы они тогда уехали.

Старый дом, построенный еще в прошлом веке. Разбитые стекла, отвалившаяся черепица, скрипучие полы. Здание больше подходило для привидений, но они с Джейкобом пытались приспособить его для живых. Наоми представляла себе, как дом постепенно возвращается в то же состояние, в каком они увидели его впервые. На этот раз – заброшенный навсегда. И вскоре он станет местом, от которого люди постараются держаться подальше. И в нем поселятся призраки, даже если прежде они здесь не водились.

Потом она задумалась, как может выглядеть памятник Джейкоба. Одинокая фамилия на надгробиях дочерей говорила, что его родители о подобных вещах не заботятся. Вот Блэкберн заботился, поэтому мог сделать и больше, хотя Хэмптонам хватит коварства не разрешить ему вмешиваться. Еще пять недель. Потом Наоми поедет на могилу Джейкоба и узнает все сама. Наоми еще не говорила об этом Лайле, но собиралась рассказать в ближайшие дни, хоть и планировала сохранить свои намерения в тайне от отца.

Предстояло принять множество решений. Скоро она будет готова к сдаче экзаменов. Наоми надеялась, что, получив аттестат, сможет оставить Энни-Мэй у Лайлы на несколько месяцев и поступить в коммерческую школу в Ноксвилле, чтобы обучиться машинописи и стенографии, а потом найти работу в Пуласки. А вдруг не получится? Вдруг учеба и жилье окажутся слишком дорогими? Отец поддерживал ее тягу к образованию. Он сам проучился восемь лет, прежде чем пришлось бросить школу, и уверял дочерей: если бы их мама не умерла, Лайла и Наоми проучились бы не меньше. Иногда он брал у Наоми книги и читал их на крыльце после ужина.

Но отец костьми ляжет, чтобы не пустить ее в коммерческую школу в Ноксвилле. Лайла тоже. Наоми уже знала их аргументы, как знала и то, что никогда не произносилось вслух, но подразумевалось: отец принял младшую дочь обратно, когда ей было некуда больше идти. Он не прогнал ее, хотя Наоми и нарушила обещание вернуться из «Грин-парк», чтобы помочь со сбором урожая, и отдать свой заработок на оплату счетов на ферме. Она была должна отцу, и, по их с Лайлой мнению, Наоми следовало остаться и выйти замуж исключительно для того, чтобы сохранить ферму. Но разве она не в долгу и перед отцом ребенка? Джейкоб хотел бы, чтобы перед Энни-Мэй открылись возможности и за пределами фермы. Образование. Возможно, даже колледж. Как и сама Наоми, Джейкоб хотел бы показать дочке эти возможности еще в раннем возрасте.

Но прежде всего Наоми нужно побывать на могиле Джейкоба. Долг перед мертвыми, как говорил о своей работе Блэкберн. Это долг Наоми, который она должна исполнить, прежде чем продолжить жить. Ей столько хотелось рассказать Джейкобу о том, как трудно жить без него и как сильно она его любит. Но больше всего хотелось рассказать ему об Энни-Мэй. Наоми могла бы спросить, как ей поступить, и, быть может, Джейкоб сумел бы ее каким-то образом направить. Однажды она спросила у Блэкберна, водятся ли на кладбище привидения, и тот ответил, что не знает. Теперь ей хотелось, чтобы привидения существовали.

Она посмотрела на кукурузное поле, стебли в котором поднялись уже так высоко, что казалось, будто отец, лавируя между рядами, бредет по пояс в зеленой воде. Отец сильно изменился. Прежде он много ворчал по поводу возвращения Наоми, но потом родилась Энни-Мэй. Девочка сразу покорила его. Он сколотил внучке красивый сундук под приданое. А что еще удивительнее, деду нравилось качать Энни-Мэй на руках, воркуя с ней нежным голосом. На деньги, которые привез мистер Хэмптон, отец купил трактор, а остальное положил в банк для ребенка. Это заставило Наоми задуматься, насколько иначе относился бы отец к ним с Лайлой, если бы мать прожила дольше. Находить в людях новые черты, о которых прежде даже не догадывался, – разве это не часть взросления?

Но если ее отец узнает, что она собирается на могилу Джейкоба… В субботу Энни-Мэй предстоит фотографироваться в Пуласки. Лайла собиралась их отвезти. Вот тогда Наоми и расскажет сестре. Лайле затея тоже не понравится, но Наоми постарается убедить ее, что это необходимо.

Глава 26